За границами снов

Воскресный город. Ночь. Луна. Балкон.
Пар изо рта в фонарном свете вьется.
Сосульки блестками. Дом рвется ввысь колодцем.
И сердце бьется медленно, легко.

А завтра день, и суета, и люди.

Машины, гам и смог, звонки, дела.
А нынче – блеск оконного стекла,
И за стеклом свет чьих-то сонных судеб.

Чуть окна гаснут – бисер звезд горит.

Мне некуда спешить – зависло время.
Дом полон тишины и сновидений.
Весь двор залит покоем до зари.

Субботняя ночь

Жизнь кончается так же, как банка сгущенки:
Вроде только открыл – и почти сразу пусто.
А вдали нечто светлое – парень с девчонкой
Встали под фонарем и беспечно сосутся.

Помолиться бы мне, щедро ложью украсить

Бестолковые дни и бессонные ночи,
Что не зря ел и спал, что не зря губы красил,
А чего-то постиг,
обессмертил
и проч.

Товарищ таракан

Ну что вы,
Товарищ
Таракан,
Ползаете деловито,
С окаменевшим кефиром стакан
Огибая брезгливо-сыто?
Размороженный раскисший сырой пельмень
Откусив,
Оставлю вам, как другу лучшему —
Грызите, щупайте усиками, топчите лапками,
КАК ОНА МОЮ ДУШУ!
Ни пить, ни есть, ни в кино без нее – скука!
Богиня,
Заинька,
Сука!
Смеялась, шуршала, вгрызалась в печень —
А от этого до сих пор не лечат!
Куда смотрят Минздрав, полиция, дезинсекция…
Как разгрызенный пельмень – сердце.

Я опять виноват

Я на кладбище снов обновляю кресты,
Две монетки поверх век умерших иллюзий.
Все колени истер, соблюдал все посты,
Думал – бэтмен и бог, оказалось – что лузер.

Снова нужен апгрейд, индульгенции в долг…

На асфальт с облаков иллюзорного рая…
Крылья не отросли, парашют не помог…
Я опять виноват, я опять умираю.

Снова слаб и не горд. Снова жалок и мил.

За ошибки и риск в мути одномоментной
Я прошу извинить, я прошу новых сил,
Чтобы снова ползти в направлении света.

Тебе, Родина!