За гранью

— Ну а что вы скажете о двух ударах по темени? Доктор Макензи уверяет, что они были нанесены с большой силой. И это были не поспешные и не случайные удары.

Джанет покачала головой:

— Я не знаю. Не знаю!

Подавшись вперед, Энни взяла Джанет за подбородок и посмотрела прямо в ее затуманенные, испуганные глаза:

— Послушайте меня, Джанет, Теренс Пэйн был выше вас ростом. По силе и углу следа от этих ударов можно сделать одно-единственное предположение: они были нанесены, когда он сидел, а у нападавшего было более чем достаточно времени, чтобы замахнуться и… ну, дальше понятно. Так что, Джанет, расскажите мне правду. Это ваше дело, верить мне или нет, но я пытаюсь вам помочь.

Повернув голову, Джанет освободила подбородок и, отведя взгляд, уставилась в сторону:

— Что вы хотите от меня услышать? Что бы я ни сказала, все оборачивается против меня.

— Неправда. Вы не улучшите своего положения, если будете лгать или утаивать что-то от следствия. Тогда вас обвинят в лжесвидетельстве. Правда — вот ваша лучшая защита. Неужели вы думаете, что среди присяжных найдется хоть один человек — если, конечно, до этого дойдет, — который не проявит к вам симпатию в сложившейся ситуации? Даже если вы признаетесь, что на некоторое время потеряли контроль над собой?

— Так что я, по-вашему, должна сказать?

— Правду! На самом деле он опустился на пол, а вы, не помня себя, ударили его за то, что он сделал с Деннисом. Так все было?

Джанет вскочила с кресла и принялась ходить взад-вперед по гостиной, сжимая и разжимая кулаки:

— Да! Да! Ну и что? Да это мелочь по сравнению с тем, что он заслужил!

— Так вы наконец-то вспомнили?

Джанет остановилась, плеснула себе джина, залпом выпила и ответила:

— Нет, но, если вы так говорите, я же не могу отрицать, противореча результатам вскрытия.

— Патологоанатомы тоже могут ошибаться, — сказала Энни, хотя относительно числа и силы ударов, положения, в котором находился Пэйн, сомнений в правильности заключения патологоанатома у нее не было.

— Но кому поверят в суде?

— Я повторяю: если дело дойдет до суда, симпатии будут на вашей стороне. Но, возможно, все решится и без суда.

Дженни снова села, теперь уже на подлокотник кресла:

— Как вы себе это представляете?

— Все зависит от решения прокуратуры. Кстати, я встречаюсь с прокурорскими в понедельник. У вас еще есть время изменить в показаниях то, что считаете нужным. Сейчас как раз самое время этим заняться.

— Не нравится мне все это, — ответила Джанет и, обхватив голову руками, заплакала. — Я не помню в точности… Все закончилось еще до того, как я вообще поняла, что происходит… А Деннис… Деннис был мертв, он истекал кровью у меня на коленях. Вот это помню, мне казалось, что мы сидим так целую вечность, я, пытаясь остановить кровотечение, умоляла его держаться. — Она поднесла к глазам ладони и, словно леди Макбет, рассматривала их, будто отыскивая кровь, которую невозможно смыть. — Может, так все и было, как вы говорите. Но единственное, что я помню, это страх, адреналин и…

— И злость? Вы это хотели сказать, Джанет?

Дженни посмотрела на нее с вызовом:

— Ну, а если и так? Я что, не могла почувствовать злость к этому скоту?

— Я здесь не для того, чтобы вас осуждать. Уверена, что и сама почувствовала бы злость точно так же, как вы. Но необходимо все выяснить. Как я уже сказала, прокуратура может решить не выдвигать обвинений. В худшем случае они могут посчитать произошедшее непреднамеренным убийством в целях самозащиты. Джанет, мы же не обсуждаем срок тюремного заключения. Поймите, невозможно замолчать это дело, мы должны завершить расследование. — Энни произносила слова ясно, отчетливо, словно обращалась к испуганному ребенку.

— Да я понимаю, — ответила Джанет, — но чувствую себя жертвенным агнцем, которого умерщвляют, дабы успокоить общественное мнение.

— Вовсе нет, — возразила Энни, вставая. — Общественное мнение наверняка на вашей стороне. Но существует определенный порядок, которому нужно следовать. Если вам вдруг понадобится моя помощь по какому-нибудь вопросу — но помните, крайний срок — понедельник, — вот моя визитка. — На обороте карточки она написала номера своих телефонов, домашнего и мобильного.

— Спасибо. — Джанет взяла визитку, посмотрела на нее и положила на столик.

— Поймите, — стоя в дверях, обратилась к ней Энни, — я не враг вам, Джанет. Да, по долгу службы я обязана предоставить суду улики, но я не настроена против вас лично.

Лицо Джанет скривилось в улыбке.

— Понимаю, — сказала она и снова потянулась за бутылкой с джином. — Жизнь — сплошная мерзость, верно?

— Абсолютно верно, — с улыбкой подтвердила Энни. — «А потом ты умрешь».[26]

— Клэр! Какая ты молодец, что пришла. Заходи.

Клэр Тос вошла в прихожую и, пройдя следом за Мэгги в гостиную, опустилась на диван.