За гранью безумия

Я вот, допустим, не знаю, каково это, быть безмерно жадным, таким жадным, чтобы ни перед чем не останавливаться в стремлении утолить свою жадность. Мне тоже всегда хочется чего-то большего и лучшего, я понимаю, что не интересно жить, если в твоей жизни ничего не меняется долгое время в лучшую сторону и ты не обретаешь большего. Но как-то в этом вопросе я всегда придерживался чувства меры. И вовремя останавливался. А может не вовремя? Может мой страх перейти черту мешает мне узнать, увидеть, почувствовать что-то большее, что может быть в тех случаях, когда человек полностью отдастся этому безумному чувству? Может надо дальше идти, чтобы что-то особенное познать? А как у тебя с этим обстоят дела, читатель? Ты тоже боишься быть слишком жадным? Я вот смотрю на некоторых жадных людей, очень жадных и вижу, как у них горят глаза. Складывается впечатление, что они знают о жизни больше, чем я. Точнее, они знают о ней что-то такое особенное, они что-то видели, чувствовали, благодаря своей безмерной жадности, что недоступно мне. Получается, моя разумность в этом вопросе, а в нашей книге это неразумность, тормозит меня и не позволяет мне познать мир на более высоком уровне. Это очень рискованный уровень. Ведь там, где тонко, так и рвется. Но и ощущения на этом уровне особенные.

Вот почему люди, обладающие властью и потому имеющие возможность удовлетворять свои безмерные аппетиты, так безбожно воруют [не все, наверное, но очень многие] и никогда не насыщаются. Они имеют возможность открыть для себя новые горизонты бытия и пользуются ею. Они стремятся зайти за все возможные пределы допустимого, хотят переступить все существующие черты, которые подразумевают какое-то самоограничение. Им хочется увидеть, что находится за пределами умеренной жадности, когда ты насыщаешься до предела и дальше уже просто некуда. Но хочется еще больше, чтобы понять, а каково это, когда вообще нет никаких границ, сдерживающих твой порок. Тут ведь дело не только в красивой жизни, не в роскоши, которая тебе доступна, все это, можно сказать, радость для желудка. Дело еще и в состоянии сознания, когда ты живешь так, как можно жить, только если много воровать, а значит делать что-то такое, чего не делают большинство других людей, так как не имеют такой возможности. А вот тебе все доступно, ты имеешь превосходство над другими, благодаря своему безудержному стремлению ко всему большему и большему. И ты такой опыт получаешь, который никогда бы не получил, если бы так не воровал, если бы не захлебывался от жадности. Ты бы никогда так на жизнь не посмотрел, как смотришь, когда так дико воруешь. Это просто интересно, когда ты живешь не так, как положено. Мы ведь привыкли к умеренности во всем, нас так учат жить, учат контролировать свои страсти, чтобы мы смогли ужиться с окружающими, с которыми надо считаться. А жадность, когда она безгранична, помогает нам жить не так, как надо, а так, как хочется. И это особенное чувство, подобное тому, какое испытывает человек от очень большой власти.

В любом проявлении жадность позволяет посмотреть на жизнь с особенной стороны, которая и ощущения особенные дает. Она уводит человека в необычное путешествие, в мир, в котором он ведет себя, как во сне. Это мир грез, в котором человек свободен от всех запретов и ограничений. Люди, пострадавшие от жадности и с которыми мне довелось основательно пообщаться на эту тему, говорили мне о том, что когда они испытывали это чувство, когда оно их вело, то жили словно во сне. Они не контролировать себя с помощью разума в это время, они просто летали в своих иллюзиях вседозволенности, делая так, как хочется, а не так, как надо.

Ты просто гребешь, гребешь, гребешь под себя и тебе уже неважно зачем, для чего, ты это делаешь, ты просто втягиваешься в сам процесс. В чем бы ты не жадничал, тебе хочется сделать больше, чтобы что-то новое испытать, чего ты еще никогда не испытывал. Больше денег, больше власти, больше наглости, больше секса, больше еды и всего-всего остального, в чем ты только можешь позволить себе брать больше. Ты наглеешь от жадности ни ради какого-то определенного результата, а чтобы просто понять, что еще тебе позволено в этой жизни. Ну это, как знаете, пить, то есть, бухать, до потери сознания. Люди, по их словам, не контролируют себя на последнем этапе опьянения и тогда уже объективные законы природы вмешиваются в процесс и прекращают его, человек просто отключается. Вот так и с любой другой жадностью. Человек идет у нее на поводу до тех пор, пока объективные законы жизни его не остановят, показав ему границы его безмерности и наглости.