За гранью безумия

Но что чувствует сам человек, находящийся в таком состоянии? Надо же понять, что стоит за таким безумством, может все очень даже и разумно. Влезая в душу к таким людям, я понял, что они чувствуют уверенность в том, что все делают правильно, когда слишком сильно чего-то боятся и ничего при этом не делают. Несмотря на все страхи, тревоги, опасения, на все те волнующие чувства, с которыми они живут, боясь, как говорится, тележного скрипа, они тем не менее уверены, что их осторожность, выраженная в чрезмерной трусливости совершенно разумна, и она абсолютно правильно ведет их по жизни, избавляя от бессмысленного риска. В каком-то смысле эти люди чувствуют себя достаточно зрелыми и мудрыми, вероятно, из-за своего эго, которое оправдывает их трусость в их собственных глазах. Они не переживают из-за своего состояния. Просто трусливый человек, может признать проблему со своей трусостью и даже может постараться избавиться от нее. А эти, нет, не будут с этим чувством работать, пытаться его убрать. Им этого не хочется. Они разве что захотят приспособить свою трусость к тем задачам, которые им приходится решать в жизни, они хотят найти способ сделать то, что им надо сделать, оставаясь при этом такими, какие они есть. Вот именно такую задачу мы и решали с этими людьми. Они не считали себя какими-то неправильными, они просто хотели найти способ решить свои задачи, оставаясь при этом трусливыми. Вот такой у них настрой на жизнь. Не признают они в своем состоянии проблему.

Людям, которые не сильно трусливы, конечно, трудно это понять, когда человек ну вообще всего боится. Большинство из нас, конечно, были в таких ситуациях, когда мы боялись и вели себя, как самые настоящие трусы. Ну кто такой опыт не имел. И он дает нам какое-то понимание абсолютной, безумной трусливости, когда ты стремишься избежать проблем, конфликтов, а не пытаешься разобраться в них, когда тебя сковывает от страха или хочется бежать, чтобы спастись. Но это будет неполное понимание. Потому что каждого из нас можно загнать в угол и тогда мы из мышки превратимся в льва, и наша трусость уйдет, мы станем себя защищать. А вот у абсолютного труса это чувство останется при любом раскладе, даже при самом безвыходном для него. Он будет готов погибнуть, но не окажет серьезного или даже вообще какого-то сопротивления. И будет считать себя правым. Такой человек убежден в том, что бороться за себя опаснее, чем не бороться. Лучше принять свою судьбу, чем попытаться разбудить в себе зверя. Потому что и будить-то некого, зверь мертв. Плевать такому трусу, что с ним станет, его страх, который он не осознает, настолько силен, что он верит в его разумность. И его убежденность в своей правоте, в разумности своего страха, в оправданности своего трусливого поведения, делает его трусость благородной, как в его собственных глазах, так и в глазах тех людей, которые уважают чужую фанатичную убежденность в чем-либо. Человек решил так жить, он считает свое отношение к жизни правильным и следует выбранному курсу, несмотря ни на какие препятствия и провокации. Боюсь, значит боюсь и буду бояться всю жизнь, это мое право. В этом есть какое-то благородство, выраженное в преданности своим убеждениям, своим чувствам, в честности перед самим собой, в готовности пожертвовать своей жизнью ради душевного комфорта. Да и нравственности тут есть место, ведь про трусливых людей нередко говорят, что они мухи не обидели в своей жизни. И это действительно так. Потому что такой человек боялся это сделать и был верен своему страху всю жизнь. Вот потому и благородная это трусость, а не просто безумная.

Что еще можно в такой трусости найти? Она может быть полезна в определенных ситуациях. Вот представь себе, читатель, начинается война и всех забирают на войну, Родину защищать. Самые сильные и смелые откликаются на такой призыв, не противятся ему, не пытаются сбежать от войны. Они должны пойти на нее, по их мнению. А как же иначе, иначе нельзя, трусом сочтут или негодяем. Да и самому потом в зеркало будет стыдно смотреть. А трус сбегает от всеобщей мобилизации, прикидывается больным, еще каким-либо образом избегает отправки на войну, которая может оказаться очень жестокой и беспощадной, со множеством жертв. И благодаря этому он остается жив. Кого-то на войне убьют, кого-то покалечат, а он будет и жив, и здоров. И потом выйдет из тени, и может даже героем себя представить, сочинив байку о том, как он воевал. Общество это примет, потому что ему нужны герои, которые будут его прославлять. Но, как правило, безумная трусость ни на какое геройство не претендует. Такие люди просто спасаются от смерти и только. И при этом считают себя весьма благородными людьми, потому что они остаются верны себе, они спасают себя, отказываясь участвовать в каком бы то ни было конфликте. И кто скажет, что это неправильно?