За гранью реальности

– Но я же его сын, – он хитро улыбнулся. – Главное, чтобы никто не хватился.

Валерия заметно волновалась. Ей с самого первого момента хотелось вернуться домой, но сейчас что-то внутри отчаянно этому противилось.

Боковым зрением ей показалось движение, но это свет факелов отбрасывал суетливые тени на колонны, создавая иллюзию. А потом послышался приглушенный кашель, за ним – стон. Теперь Валерия ясно понимала чье-то присутствие здесь. И, кажется, незнакомец чувствовал себя неважно.

Ноги сами понесли ее навстречу острым ощущениям. Из зала паутинкой выходило несколько коридоров, и в самом освещенном из них прослеживались непонятные шорохи. Внезапно Валерии стало не по себе. Из глуби веяло опасностью, нельзя туда соваться, интуиция подсказывала.

«Уходи. Уходи. Уходи».

Отражаясь от стен, прибежал слабый болезненный крик. Ахнув, девушка уже не думала о рисках.

В конце коридора ее ждала не такая большая, но довольно светлая комната с немалой округлой ямой посередине. Как погреб или колодец, только в диаметре метра три-четыре. Окружали яму сплошь стальные решетки, как у местного лифта, только это больше походило на камеры заключенных. Валерия бы удивилась, если бы не нашла в подземелье дворца тюрьму. Она пустая или….

Стон прозвучал над самым ухом. Вскрикнув, девушка вовремя отскочила в сторону, подальше от жуткой костлявой руки, что высунулась меж прутьев одной из камер. Не достигнув цели, страшное черное существо, лишь отдаленно напоминающее человека, неестественно изогнулось назад и открыло рот в немом крике. Их глаза с Валерий встретились. Это не просто взгляд, это пронзительная, гнилостная, мерзкая, проедающая живое нутро, боль. Оно страдало, металось по камере в поисках утешения, но везде натыкалось на отчаяние. Пасть его пусто открывалась и закрывалась, истекая желчью и гноем. Девушка в ужасе закрыла рот рукой, боясь не справиться с подступающей тошнотой. Глаза, ища спасение, пробежались по зале, но открыли для себя лишь зловещую и убивающей своей жестокостью правду.

Все камеры были переполнены этими кошмарными тварями. Их некогда живые души медленно и мучительно умирали, превращая нормального человека в отражение собственной порочности. Теперь Валерия видела ясными глазами результат чистки, но рьяно противилась. Это неправильно! Это не должно быть так жестоко!

Существа (язык не поворачивается назвать их людьми) ощутили ее присутствие. Громкий, жалостливый стон, наполненный тупой невыносимой болью и страданиями, вмиг пронзил пространство и начал быстро отбиваться от стен, превращаясь в мучительное эхо. Вынести это невозможно.

Воздух плотным обручем стянул горло, мешая полноценно дышать. Девушка невольно закашляла, пытаясь вырвать из себя окружающую мерзость. Это походило на пыль, но эта пыль была тяжела и невыносима. Сердце бешено заколотилось в грудной клетке, сосуды запульсировали в висках. Валерии казалось, что боль этих бывших людей начинает просачиваться сквозь кожу, наполняя душу разрушительной пыткой.

Голову закружило, ноги, ставшие ватными, едва не бросили Валерию на бетонный пол. Падение остановили руки, подхватившие ослабленное тело, и быстро вытащили обратно в коридор, где девушка начала приходить в себя.

– Я же сказал, никуда не ходи, – раздраженно процедил сквозь зубы Владислав, вглядываясь в ее лицо, и тут же добавил спокойным тоном. – Это влияние воздуха, точнее, его отсутствия. Ничего страшного, сейчас полегчает.

– Что, – говорить было трудно от накатывающих спазмов, – что это за пыль?

– Прах, – невозмутимо отозвался мужчина, чем вызвал прилив ужаса. – Эти неупокоенные души здесь заканчивают свой путь, оставляя после себя прах, витающий в пространстве.

– Прах? – она отпрянула от мужчины, все еще слыша жуткие стоны. – Они все тут… погибают?

– А где еще им быть? Это отправная точка в Ад, – он махнул рукой на круглую яму, и Валерия вновь ощутила болезненный приступ тошноты.

– Это, – слезы подступали к горлу, – слишком. Я не в силах. Разве может это место иметь две противоположные крайности и сосуществовать при этом мирно?

– Уже не может.

Молодые люди одновременно обернулись на пустой голос в коридоре. Валерия не видела его обладателя, а Владислав тихо и грязно выругался. Сразу стало понятно: они не успели. Неужели это конец?

На свету показался высокий, аристократично сложенный мужчина лет семидесяти с аккуратно прической и густой седой бородой. Эдакий стильный Дед Мороз. По внезапной ассоциации Валерия сразу поняла, кто перед ней.

Георгий осмотрел Валерию с ног до головы, а потом бросил пристальный взгляд на заметно побледневшего Владислава.

– Не подвел ты меня, – он сказал это с едва заметной улыбкой. – Сам сюда привел эту девочку. Молодец.

– Что? – Валерия посмотрела на обоих мужчин с чувством кома в груди. – Куда привел? Зачем?

– Отец, – напряженно протянул Владислав. – Это не так. Я действовал по собственной воле.

– О чем ты говоришь? – девушке начало казаться, что вокруг появилась очередная ложь. – Что происходит?