За гранью снов (СИ)

Не заметив человека, который привык оставаться в тени, незамеченный и не выхваченный на свет из тьмы своей души и жизни.

Но, на ее счастье, он не собирался никому рассказывать о разговоре, которому стал свидетелем. На это у него были свои причины.

Князь задержался в поездке еще на один день. И вместо запланированного завтрашнего вечера вернулся в замок лишь вечером следующего дня. София знала об его планах, и эта задержка сыграла ей на руку.

Игра, как и планировалось, была разыграна, точно по нотам. А уже вечером произошла трагедия.

Сумерки еще не сгущались над замком, но легкая дремота уже окутала Багровый мыс, будто наложив на него темную вуаль предстоящих сновидений. Сейчас, в середине сентября, когда бабье лето полноценно вступило в свои права, солнце, медленно опускаясь за горизонт, окрашивало всё в золотисто-алый цвет, наполняя запахом уходящего лета воздух. Чем-то это состояние природы напоминало предчувствие. Будто затишье перед бурей, способной в один миг разрушить всё до основания. Опасное состояние природы.

Но на Князя Четвертого клана, возвращавшегося домой, это спокойствие не произвело впечатления. Он оставался глух к подобных предостережениям.

Штефан опаздывал. Пришлось задержаться в Англии, чтобы уладить дела, не требующие отлагательств. Неожиданная встреча с партнером из Токио, приехавшим в Лондон всего на несколько часов, требовала личного присутствия Князя, генерального директора крупной компании, а потому ему пришлось отложить возвращение домой, как бы ему ни хотелось вернуться в срок .

Вороны кружили над головой, громко и надрывно каркая, когда он проезжал по старой дороге, ведущей к замку через кладбище, но Штефан и на это не обратил на это внимания.

Он спешил в Багровый мыс, как не спешил никогда. Никогда, до момента пока в нем не появилась Кара.

Максимус, верноподданный, сидел рядом с ним, волевой и неприступный. Тень, Ищейка, Исполнитель, - кто угодно по воле Князя. Много лет назад пришедший «на службу» к Кэйвано и принявший его условия, лишь для того, чтобы сокрыть правду, истинное происхождение, должное находиться в тайне. Верный пес, беспрекословно исполняющий всё, что ему велено. Тот, на кого можно было положиться. Почти друг. Если бы Штефан верил в дружбу. И к тому же – слуга, а он – Князь. Слишком большая пропасть между ними.

Но та же самая пропасть, еще более громадная, разверглась и меж тобой и Карой, упрямо нашептал голос внутри него, вынудив Штефана оскалиться собственным мыслям.

Тут совсем другое! пытался убедить он себя.

Да, другое... она не служанка, она – рабыня, насмешливо вещал прямолинейный голос в глубине души.

Штефан предпочел промолчать, яростно поджав губы в знак протеста. Только вот обмануть себя, как ни пытался, не смог. Будь она тысячу раз рабыней, это ничего не изменило бы для него. Его отношения к ней... не изменило бы. А это отношение, проникнутое... – о, ужас! – чувствами, было! Только что именно он к ней чувствовал, Штефан не знал. Или же знал, но не желал этого признавать. После стольких лет зияющей пустоты чувств сердце одиночки не могло смириться с проникновением в душу чего-то... постороннего. Он привык быть один, а потому противиться инородному, давно забытому чувству будет с ярым постоянством.

- Вороны раскаркались, - подал голос Ищейка, сидевший за рулем. – Дурной знак.

- Не знал, что ты веришь в приметы, - без тени улыбки проговорил Штефан, глядя в окно. - Я уже вижу замок, прибавь-ка газу и отвлекись от своих... знаков, - добавил он с долей нетерпения.

Максимус, бросив быстрый взгляд в зеркало, отметил откровенное нетерпение своего хозяина. Складка между бровей и плотно сжатые губы, передали все его эмоции, от раздражения до гнева. Ищейка прекрасно знал, к кому так спешит Князь.

Он прибавил скорость, как Штефан и просил, а когда автомобиль, въехав на территорию замка, минуя высокие кованые ворота и садовые аллеи, и остановился у главного входа, Кэйвано стремительно выскочил из машины и, коротко бросив Ищейке, чтобы тот загнал машину в гараж, вошел в замок, на ходу поправляя воротничок своей белоснежной рубашки.

Ищейка проводил его сощуренным взглядом и, стиснув зубы, сжал руль. Через мгновение расслабился, приняв невозмутимое выражение лица, будто вспомнив, что Ищейкам не велено чувствовать, и исполнил приказание Князя монотонно и безэмоционально, как делал это всегда.

Штефан ворвался в дом так резко, что сам удивился подобной стремительности. Замедлил свой полубег и погасил огонь глаз, которые уже выхватили из света комнаты домоправительницу и нескольких слуг, при его появлении вмиг испарившихся, как по волшебству.

Вот и правильно, подумал он, они знают, когда нужно быть незаметными. В этом доме - всегда!

Единственным его желанием в тот миг было, чтобы Кара выскочила ему навстречу, улыбаясь и радуясь его приезду, - они не виделись четыре дня! Но вместо зеленоглазой упрямицы к нему обернулась Лейла.