За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг.

Но за лозунгами о свободе торговли просматривались более глубокие стратегические интересы. Они были изложены американским сенатором Бевериджем, который перед своими коллегами заявил в 1900 году: «Филиппины являются нашими навсегда… А сразу за Филиппинами находятся безграничные рынки Китая. Мы не откажемся ни от одной из этих стран… не откажемся от своего участия в выполнении миссии нашей расы по цивилизации мира, доверенной нам богом… как избранному им народу, призванному вести остальных к обновлению мира… Тихий океан— наш океан… И Тихий океан— это океан торговли будущего. Большинство следующих войн будут битвами за торговлю. Держава, господствующая на Тихом океане, следовательно, будет господствовать над миром. А с приобретением Филиппин этой державой станет— и навеки — американская республика…»[157]

Бронин обладал аналитическим умом. Он знал об этом политическом заявлении американского сенатора и понимал, что это не декларация или лозунг в предвыборной борьбе, он увидел в этом заявлении маниакальное стремление отдельных высокопоставленных американцев к мировому господству под предлогом реализации особой миссии какой-то «расы» «по «цивилизации мира», доверенной Бевериджу и ему подобным, якобы, самим «богом… как избранному им народу вести остальных к обновлению мира…».

Бронин считал, что такие поводыри, которые считают себя избранными и признающими правомочность только своих интересов, опасны. Они могут привести к пропасти любого и подтолкнуть его в бездну. Об этом молодому Якову говорил его отец, еврейский раввин, который умер в 1919 году.

Бронин смог увидеть главное в событиях, которые происходили в Китае. Он безошибочно понял, что в 1934–1935 годах в Китае происходило то же самое, что и в XIX веке. Разница была лишь в том, что Цинская династия пала, на бескрайних просторах великого государства шла гражданская война, на которой наживались не только наследники европейских и американских миссионеров, но и совершалось другое более глубокое и несправедливое деяние — Япония, Англия, Франция и Германия пытались разделить эту страну на сферы собственного влияния и не допустить проникновения в нее идей из России, где уже окреп большевистский государственный строй, отрицавший частную собственность и эксплуатацию человека человеком.

Во время китайской революции 1925–1927 годов американцы сделали, как всегда, ставку на использование силы. Шестидюймовые орудия американских кораблей были нацелены на Нанкин. Командующий военно-морскими силами США в Шанхае Вильямс твердо отстаивал приоритет американцев перед англичанами в бомбардировке Нанкина.

В Вашингтоне разрабатывались планы подрыва единства китайского народа в борьбе против колонизаторов. Американцы поддержали Чан Кайши, который поднялся к вершинам власти, рассчитывая через гоминдановских лидеров обеспечить себе выгодные политические и экономические условия для расширения влияния в Китае.

Американцы всячески охмуряли чунцинского диктатора. Они подарили ему личный самолет. Чан Кайши получил в свое распоряжение самые современные лимузины. Когда Китай вел трудную войну против Японии, вторгшейся в его пределы, а китайский народ страдал от голода и отсутствия лекарств, Чан Кайши под Чунцином расширял свое дачное имение, где строились виллы по лучшим американским стандартам.

Когда Япония стала активно готовиться к войне против Китая, Чан Кайши начал еще больше укреплять свои связи с США и Англией, демонстрируя их, пытался, видимо, охладить захватнический пыл японцев. Лидед гоминьдана даже решил продемонстрировать свое духовное единство с американцами. Он женился на представительнице семьи Сунов — Сунн Мейлин. Она воспитывалась под сильным американским влиянием, и Чан Кайши принял методистское вероисповедание, которому следовала его молодая супруга. «Срединная империя» в лице Чан Кайши обрела, таким образом, лидера «христианского типа».

Но Чан Кайши вел двойную жизнь. На людях он проповедовал христианские заповеди, а сам любил жизнь во всем ее многообразии — славу, деньги, женщин. В отсутствие своей супруги он проводил время в обществе молоденькой мисс Чен, что вызывало тихий ропот среди миссионеров, которые закрывали глаза на поведение прирученного ими диктатора. В американской политике Чан Кайши использовался только для одной цели — укрепления влияния США в Китае. Выбор был сделан, и, как оказалось, на долгие годы.