За гранью земного бытия

Кстати, очень интересны в отношении этих особенностей времени ответы некоторых людей, побывавших в клинической смерти. Моуди вспоминает об одной возвращенной к жизни женщине, которая на вопрос о том, сколько времени продолжалось ее видение, ответила: “Может, минуту, а может и десять тысяч лет. Не было никакой разницы”. А другой пациент сказал, что “время там совсем не похоже на время” [63].

Не исключены случаи, когда душа умершего может воплотиться в новое тело в то же самое время, когда родился этот умерший. В этом случае одновременно будут существовать двое, наделенные одной душой, причем один их них будет являться для другого его прошлой жизнью. Если такие люди встречаются (вариант, конечно, довольно редкий), между ними возникает необъяснимое притяжение, любовь с первого взгляда.

Согласно Северной Традиции, вектор реинкарнации не всегда сонаправлен Времени, он может быть и прямо противоположным ему. Этим могут быть объяснены многие парадоксы перерождений. Дмитрий Логинов считает, что вообще нет параллельных коридоров реинкарнации, идущих из прошлого в будущее, а есть единая нить, “замкнутая в кольцо и словно бы скомканная в клубок в едином пространственно-временном континууме”. В итоге, все, что делает на Земле человек, он делает, в конечном счете, самому себе. Ведь в каком-то из предстоящих воплощений этот человек, весьма вероятно, станет тем, кого он убил, обокрал, оскорбил и т. п.

Современник Пифагора Ямвлих писал: “Он (Пифагор) помнил свои прежние воплощения и потому стал заботиться о других людях”. Подумайте, дорогой читатель, может быть и вам стоит поступать так же, не уподобляясь змее, кусающей свой собственный хвост.

Эпилог

Все сказанное в этой книге — это попытка представить по возможности связную картину того, что ожидает каждого из нас после завершения земного пути. Несмотря на множество вопросов, пока еще остающихся безответными, несмотря на то, что многие из них навсегда останутся загадками, общий итог уже не вызывает сомнений — наша жизнь не имеет конца, она только меняет форму. Наши ранее ушедшие близкие и любимые люди продолжают жить в духовном мире, характеризующемся более высокой частотой энергетических вибраций. Мы просто не можем их видеть. Как не можем видеть быстро вращающиеся лопасти вентилятора.

Кэрол Перриш-Хара в своей книге “Смерть и умирание. Новый взгляд на проблему” приводит стихотворение, замечательно иллюстрирующее эту ситуацию. Оно заслуживает того, чтобы процитировать его здесь. Автор стихотворения, к сожалению, не известен.

“Я стою на морском берегу. Рядом со мной корабль поднимает белые паруса и утренний ветер несет его в синий океан. Этот корабль — воплощение красоты и силы.

Я смотрю на него, пока он не превращается в белую искру, там, где смыкаются небо и море.

Тогда кто-то рядом со мной говорит: “Ну вот, он исчез”. Куда исчез? Я просто его не вижу.

Корабль такой же, как когда отошел от причала, его мачты, паруса и борта.

Он так же несет свой груз в другой порт.

Лишь для меня он исчез.

И когда кто-то рядом со мной говорит: “Ну вот, он исчез!”, другие глаза видят появление корабля и другие голоса радостно кричат:

“Вот он плывет!"

Человеческий дух и наше изначальное “Я”, в отличие от физического тела, бессмертны. После окончания земного пути они переходят на более высокий, духовный уровень бытия и продолжают свое существование в условиях несравненно более прекрасных и совершенных, чем прежде.

Во время своих коммуникаций с ныне живущими умершие говорят, что посмертный мир настолько великолепен, что адекватно описать его нашим трехмерным языком совершенно невозможно. Они говорят о нем, как о мире неограниченной свободы, гармонии, безусловной любви, и духовного совершенствования. Как о мире, где мы вновь встретимся с ранее умершими близкими и любимыми людьми.

В этом посмертном мире весь полученный в течение материальной жизни опыт перерабатывется в нравственные и интеллектуальные постижения: допущенные ошибки совершенствуют чувства осмотрительности и предвидения; пережитые страдания трансформируются в терпение, милосердие и способность к сопереживанию; зародившиеся на Земле стремления переходят в способности, а последние — в таланты; совершенные грехи укрепляют наше отвращение к ним и т. д.

В последующем духи людей, обогащенные возросшими способностями и большей мудростью вновь воплощаются на Земле для приобретения нового опыта.