За грехи отцов

Альберт протянул вторую руку, коснулся подбородка сестры. Удовлетворенно кивнул, когда она не дернулась, не отскочила в сторону, как раньше. Контакт продержался всего несколько секунд, но он чувствовал себя почти счастливым.

– Я вернусь, – пообещал он. – Через неделю.

– Пламя, – согласно кивнула сестра.

11. Марк

01:13

20 октября

Треверберг

Автомобиль неторопливо ехал по ночному городу, в котором властвовала настоящая буря. Ветер и гроза налетели внезапно. И в момент, когда Элионора и Кейра вернулись в машину, начался настоящий катаклизм. Девушки сидели вдвоем сзади. Элионора что-то бормотала себе под нос про фигуры в ночи и про то, что маньяк придет за ней, потому что она сама его позвала, Кейра тихонько ее успокаивала. А Марк думал, куда их везти. Опытное ухо профайлера будто бы против его воли анализировало бессмысленный диалог двух родственных душ, которые прошли через серьезные испытания. Только одна вышла из них, надеясь интегрироваться в социум. А вторая, кажется, потеряла себя. От нее пахло алкоголем и таким концентрированным страхом, что Марк с трудом удерживался от желания открыть окно и проветрить.

Люди недооценивают силу собственных эмоций и состояний. Они думают, что когда им больно, эту боль чувствуют только они. А на самом деле она как магнитный импульс рассекает пространство и влияет на все, чего достигает. Марк относился к тем людям, которые тонко сопереживали эмоциям посторонних. И сейчас у него болела голова. Виски пульсировали, а на лбу выступила испарина. Он знал, что это не его, это чужое. Но все равно перебирал варианты, как поступить с девушками. Решение забрать Эли было, безусловно, правильным. Но что с ней делать? Вести в участок и оставлять там на ночь? Это не гостиница, там нет подходящих для истерзанных душ коек.

Он достал телефон и набрал номер человека, с которым лично общался крайне редко. В Треверберге было три серьезных центра психиатрической помощи. Городская психиатрическая клиника. Частная клиника доктора Себастьяна Хоула, который специализировался на разных зависимостях, иногда принимая пациентов с тяжелыми психозами (в основном знакомых и небедных). И еще одна частная клиника доктора Аурелии Баррон, которая объединила несколько направлений, включая судебную психиатрию (Карлин читал, что недавно она выиграла городской тендер и взяла под крыло психиатрическую тюрьму, где содержались соответствующие заключенные).

Аурелия взяла трубку на третьем гудке.

– Марк! – воскликнула она. – Приятный сюрприз.

– Извини, если разбудил. У меня форс-мажор.

Он не видел ее лица, но почувствовал, что собеседница улыбается. Они познакомились еще в институте. Аурелия была старше на два года. Она пошла в психиатрию. Он – в судебную психологию и далее в профайлинг. Стал сочетать в себе знания и навыки юриста, психоаналитика и профайлера. Он никогда не вел клиентов и не работал в качестве психоаналитика. Сколько себя помнил, он в том или ином формате занимался психологией убийц. Даже тогда, когда не знал, что это вообще такое. Их с доктором Баррон связывала давняя и приятная история, которая закончилась сама собой, когда он уехал на учебу в США, а она – в Великобританию. А еще то, что Аурелия предоставила ему пропуск к своим заключенным, когда он писал диссертацию.

– Я еще на работе, – сказала доктор Баррон.

– У тебя есть свободная комната?

– Ты решил сдать жену в психушку? Горячо одобряю. В последнее время в эфирах она порет чушь.

Карлин бы рассмеялся, если бы был один. Но тревожный шепот Эли из-за спины и перехваченный в зеркале заднего вида испуганный взгляд Кейры заставили его сдержаться.

– Все серьезнее. Если я приеду через двадцать минут, дождешься? Или уснешь?

– Я жду, – серьезно сказала Аурелия. – Я знаю, над чем ты работаешь. Мне подготовить кого-то из персонала?

– Пока что нужна только ты.

Доктор Баррон отключилась. Карлин доехал до ближайшего светофора, который в это время суток мигал желтым, выехал на полкапота и тут же сдал назад – мимо промчался сумасшедший на BMW. Девушки приглушенно вскрикнули. Марк, привыкший к стихийному вождению местных автолюбителей, хладнокровно выехал на перекресток, крутанул руль и сменил направление. Шел ливень. Машин почти не было. Он нажал на газ, вывел «Ауди» на крейсерскую скорость и слегка расслабился, наслаждаясь ощущением от машины. Мощь и надежность полного привода сложно с чем-то перепутать. «Шестерка» после «Тойоты», на которой Марк ездил почти десять лет, приводила его в восторг каждый раз, когда он находился за рулем. Здесь он отдыхал, собирался с мыслями. С силами. Здесь он чувствовал себя особенно живым. И если так можно выразиться – благополучным.

Карлин улыбнулся своим мыслям.