За и против кинематографа. Теория, критика, сценарии

Вставка к вступительным титрам: «Критические отзывы, упомянутые в данном фильме, были опубликованы в следующих изданиях:

“ Le Nouvel Observateur” от 29 апреля,

“ Le Quotidien de Paris” от 2 мая,

“ Le Monde” от 9 мая,

“ Telerama” от 11 мая,

“Le Nouvel Observateur” от 13 мая,

^а Charlie-Hebdo” от 13 мая,

“ Le Point” от 20 мая, июньский номер “ Cinema 74”.

Титр-эпиграф: «В некоторые эпохи презрение надо распределять экономно из-за большого числа людей, которые его заслуживают». Шатобриан¹.

Зрелищная организация современного классового общества приводит к двум чётко различимым повсюду последствиям: с одной стороны, это повсеместная фальсификация продуктов и, в равной мере, умозаключений; с другой стороны, обязательство для всех тех, кто делает вид, что находит в этом своё счастье, держаться всегда на большом расстоянии от всего того, любовь к чему они изображают, – поскольку у них всегда недостаёт интеллектуальных или любых иных средств, чтобы достичь более точного и глубокого знания об этих вещах, об их полном использовании и истинном вкусе.

Рекламный ролик какого-то напитка.

То, что уже стало столь очевидным, когда речь идёт о жилье, вине, культурном потреблении или освобождении нравов, должно ещё более бросаться в глаза, когда речь идёт о революционной теории и о том грозном языке, на котором она говорит об этом обречённом мире.

В немецком снэк-баре миниатюрный тягач на дистанционном управлении развозит счёт и кружки с новым пивом от кассы к столикам, где посетители с удовольствием пьют его: несмотря на то, что в напитке много химических добавок, их восхищает использование высоких технологий в его доставке.

Эта наивная фальсификация вместе с некомпетентным одобрением, похожие на специфический запах спектакля, не могут не характеризовать комментарии разной степени невразумительности, содержащиеся в отзывах на фильм, озаглавленный «Общество спектакля».

Непонимание в данном случае будет сохраняться ещё какое-то время. Спектакль – это гораздо большее убожество, чем заговор. Интеллект людей, которые пишут в газетах в наше время, нас не удивляет: они просто пользуются тем, что у них есть. Что они могли бы сказать путного о фильме, который во всём подвергает нападкам их привычки и их идеи, причём нападает на них в тот момент, когда они сами начинают чувствовать, что всем им приходит конец? Дебильность их реакции соразмерна упадничеству их мира.

Жискар д’ Эстен выходит из старого государственного дворца в окружении фотографов и журналистов; он садится в машину на водительское место.

Британские войска вокруг катафалка.

Тем, кто говорит, что им понравился фильм, нравится слишком много других вещей, для того чтобы он мог им действительно понравиться; те, кому он не нравится, также приемлют слишком многое для того, чтобы их мнение могло иметь хоть какой-то вес.

Парочка входит в ресторан у обочины шоссе; благоговейно просматривает меню; с удовольствием пробует конвейерное мороженое.

Те, кто осознаёт нищету своей жизни, хорошо осознают нищету своего дискурса. Достаточно взглянуть на их обстановку и их занятия, их товары и их церемонии; так происходит повсюду. Достаточно услышать их слабоумные голоса, говорящие вам о том, чем вы стали в отчуждении, и они будут с презрением рассказывать вам об этом каждый час.

Рекламный ролик: множество автомобилей сталкивается на дороге, почти полностью перекрывая движение, но те, у которых хорошие шины, проезжают мимо на хорошей скорости, объезжают нагромождение машин на месте аварии, не замедляясь, и элегантно выезжают на дорогу.