За Калинов мост

– Ну-ка, показывай, что такое твой инет… – проворчала она, как будто недовольно, но Маринка успела привыкнуть к ее бурчанию, и давно поняла: за недовольным тоном прячется любопытство, а иногда и искреннее, почти детское восхищение. О возрасте старухи она боялась даже подумать, но для нее было удивительным, что живость, интерес к жизни и к людям не проходят с годами. Маринкина бабушка тоже не слыла занудой, но до задора Авдотьи Кузьминичны не дотягивала.

Маринка честно рассказала об инете, что знала и что о нем думала, показывая примеры в волшебном зеркальце. Старуха качала головой и чмокала губами, а в конце непродолжительной лекции выдала:

– Да, надо же, какую вещь сотворили! Весь шарик паутиной оплели…

Маринка на секунду задумалась, и вспомнила, что слов «всемирная паутина» не упоминала…

– А вы… знаете английский язык? – спросила она старуху.

– Я знаю все языки. Но имела в виду не название. Просто похоже на паутину, где-то дергают за нитку, а на другом ее конце она отзывается. Ты бы назвала это информационным полем, но я-то таких слов не знаю. Да, если в это поле сунуться, да еще грубыми руками… Большие дела можно делать и больших бед натворить… Спасибо за науку, теперь знаю, чего опасаться и где ответы на вопросы искать.

Маринка очень гордилась собой – ей казалось, что старуха знает все на свете, и ничего нового сообщить ей нельзя.

– А сама-то ты чего там искала? – неожиданно спросила Авдотья Кузьминична, и Маринка решила, что это тот самый повод для расспросов, которого она так долго ждала. Но как спросить и не выдать себя? Не показать, что ей известны старухины планы?

– Нам сказали… нам объяснили, будто есть способ избежать неминуемой смерти…

– Неминуемой смерти? Это интересно! Ну, и что же вам объяснили?

– Что смерть можно обмануть, провести обряд «умирания». Для девушек это свадьба, а для мужчин – инициация…

Старуха хохотала. Она хохотала до слез, которые путались в ее многочисленных морщинах на щеках, и она вытирала лицо высохшей рукой. Маринка хотела оскорбиться, но старуха вдруг стала абсолютно серьезной и немного злой.

– Да, есть такие обряды. И кто же вам об этом рассказал?

– Один колдун.

Глаза старухи сузились и губы расползлись то ли в улыбке, то ли в оскале. Она подумала немного, ничего на это не сказала, но про обряды продолжила без напоминания:

– Ну так что, чем же тебе свадебный обряд не угодил? Или думаешь, какое-нибудь особенное волшебство для этого требуется? Ты ж замуж собираешься!

– Я? – Маринка смутилась, – я как-то об этом и не думала… Сейчас это не модно… И потом, я уже была замужем однажды. Да и не сватал меня пока никто.

Маринка потупилась, а старуха усмехнулась своим неизменным «Ха!».

– Не сватал, так посватает, не боись. Вот и справим свадебку, хочешь? Я тебе платье сошью, никто такого в жизни не видывал. Гостей позовем, столы накроем.

– Ну… разве так можно… – Маринке вовсе не хотелось, чтобы Игоря кто-то принуждал на ней жениться. Да, она когда-то считала, что замужество не для нее. Когда-то – это еще неделю назад. Но бабушка нагадала ей свадьбу, и мысль об этом прочно поселилась у нее в голове. И жить с медвежонком – таким надежным, таким умным и таким дорогим – это, наверное, очень здорово. Но как жить?

– Я тебе так скажу, – прервала ее размышления старуха, – у тебя выбора-то нет. Или замуж пойдешь, или сгинешь. Так что не думай много-то. И никто твоего ненаглядного неволить не станет, сам прибежит, даже если про ребеночка ничего знать не будет.

– А… – Маринка поперхнулась, – а про какого ребеночка?

– Вот через пару недель узнаешь, про какого, – хихикнула старуха.

Маринка не успела переварить этого сообщения, как неожиданно вспомнила: Игорь! Ему, как и ей, грозит смерть. И одной свадьбой дело не обойдется. Обрадовавшись разговорчивости старухи, она не побоялась задать и этот вопрос:

– А для мужчины? Нужен этот самый обряд инициации?

– Да, и такой обряд имеется. Жестокий обряд, не всякий в живых остается, но после него охотник становится бесстрашным и неуязвимым. А некоторые начинают понимать язык зверей и птиц. Только сейчас мужчины уж больно хилые пошли, трусливые и духом слабые. Какие из них бесстрашные охотники?

– И как? Чтобы избежать смерти, нужен именно этот обряд? – испуганно спросила Маринка. Медвежье Ухо, конечно, вовсе не хилый, не трусливый и не слабый духом, но ей совсем не хотелось, чтобы его кто-то мучил, пусть и с самой благородной целью.

– Вот оттого, что женщины вроде тебя решают за мужчин, какими им быть, они хлипкими и становятся, – уклончиво ответила старуха, – сначала мужей бережете, потом сыновей, и растут в результате тухлые куски мяса вместо отважных воинов.

Старуха определенно читала мысли, иначе откуда она взяла придуманное Маринкой выражение «Тухлый Кусок Мяса»?