За каждую пядь земли...

Затем рота лейтенанта Ф. Корнеева в рукопашной схватке отбросила вражеских автоматчиков за свою траншею. Стрелковое отделение, которым командовал коммунист младший сержант П. А. Лобазный, отражая атаку автоматчиков, уничтожило около двадцати фашистов. В рукопашном бою бойцы отделения подняли на штыки еще нескольких гитлеровцев, и в их числе командира пехотной роты. Его настиг и добил Павел Лобазный, но вражеский офицер успел смертельно ранить героя. Отделение возглавил комсомолец Парфен Иванович Мищенко. Вместе с присоединившимися истребителями воины под его командованием навечно уложили на землю еще около взвода вражеской пехоты.

С фланга в контратаку перешли танкисты полка. Удивительную смелость, дерзость и смекалку проявил экипаж под командованием секретаря партийного бюро 86-го полка старшего политрука Галкина в составе механика-водителя А. В. Клепикова, башенного стрелка П. И. Плотникова и стрелка-радиста В. Ф. Белецкого. Ворвавшись первыми в боевые порядки вражеских подразделений, отважные танкисты уничтожили несколько мотоциклов, один средний танк. За ними устремились другие экипажи. Действуя вместе, они смяли передовую группу вражеских машин, начали их преследовать.

Примеры мастерского вождения танков по сложной, сильно пересеченной местности, обеспечившего экипажам успех в бою, показывали наши механики-водители. Командиры, обучавшие их искусству вождения в мирное время, могли гордиться своими питомцами. Многое зависело в бою от сообразительности и мастерства механиков-водителей, от их умения правильно ориентироваться [239] на местности, мгновенно оценивать обстановку и принимать решения, не дожидаясь команды.

Механик-водитель младший сержант Михаил Павлович Криворотов, используя складки местности, внезапно вывел свою машину на позицию немецкой противотанковой батареи. Фашисты оказались беспомощными против неожиданно возникшего с тыла советского танка. Они начали было разворачивать пушки, но танк Криворотова был уже рядом. Даже убежать удалось не всем. Тридцатьчетверка огнем и гусеницами уничтожила многих артиллеристов, раздавила одно орудие.

Затем танк также внезапно вышел на минометную батарею врага. Тут уж гитлеровским минометчикам ничего другого не оставалось, как спасаться бегством. Батарея прекратила существование. Расчеты другой минометной батареи, позиции которой были в двухстах метрах от первой, экипаж расстрелял из пулеметов и пушки. Ее постигла та же участь, что и две первые батареи.

И все это — в одном бою!

Рядом вел свой танк друг Криворотова младший сержант Иван Первеев. Его экипаж тоже уничтожил одно орудие ПТО и более десяти гитлеровцев, несколько пулеметных точек с прислугой.

Советские танки преследовали врага, не давая ему опомниться. От нашей тридцатьчетверки, где механиком-водителем был красноармеец Ефим Фроленко, удирали два Т-IV. Одного башенный стрелок успел подбить. Потом Фроленко услышал в наушниках своего шлемофона его доклад командиру: «Кончились боеприпасы!»

— Разрешите таранить, товарищ командир! — попросил Фроленко и, получив добро, настиг вражескую машину и умелым ударом в борт разбил ее. Советский танк тоже получил повреждение, но остался в строю, продолжал двигаться и вести огонь.

Я хорошо знал Ефима Фроленко, служившего ранее механиком-водителем на Т-26. Это был отличник боевой и политической подготовки, комсомолец-активист, редактор ротного боевого листка. За несколько дней до описываемых событий нам с комиссаром Погосовым пришлось уговаривать майора Алабушева, чтобы тот пересадил Фроленко на Т-34. Дело в том, что внешне боец выглядел очень неказисто — маленький, щупленький, — и никто из командиров не решался посадить его за рычаги управления тяжелой машиной, где требовалась немалая мужская [240] сила. Тогда солдат, воспользовавшись моим приездом в подразделение, обратился с просьбой помочь решить этот вопрос положительно.

— Не дают мне, товарищ комиссар, тридцатьчетверку, говорят, не справлюсь. А я сильный, честное слово, хорошо буду водить. Я же комсомолец и хочу мстить проклятым фашистам.

На глазах у паренька показались слезы. И я знал их причину. Счет к немецко-фашистским захватчикам был у него велик: эти изверги по доносу предателя сожгли во Владимир-Волынском родной дом Ефима Фроленко, расстреляли его мать, отца, братьев, сестер.

И вот на новой машине комсомолец Фроленко показал себя отличным механиком-водителем, проявив при этом бесстрашие и героизм. Командование полка представило Фроленко за этот бой к правительственной награде.

* * *

Обстановка между тем угрожающе усложнялась. Гитлеровское командование, предчувствуя опасность полного разгрома пехотного полка я группы поддерживавших его танков, ввело в дело новые силы. Продвижение частей 43-й танковой дивизии было приостановлено. Вражеские танки вновь перешли в атаку. Главные усилия они сосредоточили на нашей противотанковой артиллерии. Здесь-то и разыгрались события, полные драматизма и смертельной опасности для наших соединений.