За каждую пядь земли...

Самый сильный красноармеец Василий Маркин бросился к задней дверце слева — там сидел полковник. Пока Захаров с товарищами обезвреживал автоматчиков, Маркин выволок полковника из машины, сгреб в охапку и уволок в лес. Один из разведчиков наблюдал за обстановкой на дороге в готовности открыть огонь.

В салоне оказался еще один очень тучный офицер. Он покорно вышел сам. При осмотре машины в ней обнаружили небольшой ящик с документами и Железными крестами. Его тоже разведчики прихватили с собой.

Красноармеец В. Шматков, по специальности механик-водитель, помог Петровичеву оттащить в кусты тело шофера, затем сел за руль и отогнал «мерседес». Все члены группы собрались вместе и быстро отошли от места поиска в глубь леса.

Понимая опасность положения, Захаров, не теряя ни минуты, повел свою группу в обратный путь. Пленные вели себя смирно. Полковник шагал бодро. А вот второй офицер с перепугу еле передвигал ноги. Пришлось тащить его поочередно на себе. Без передышки пересекли болото, потом вброд перешли речку и наконец приблизились к «коридору», где их ждала вторая группа — двадцать [248] семь человек во главе с младшим лейтенантом Губой.

Позади все было тихо. Видимо, немцы не обнаружили исчезновения полковника. И лишь когда весь разведотряд со своей добычей подошел к передовым постам родного разведбатальона, у противника начался переполох. Залаяли овчарки, застрочили автоматы, взвились осветительные ракеты, хотя было еще относительно светло.

Разведчиков с нетерпением поджидали начальник разведки дивизии капитан Архипов, врач, санитары с носилками.

Всю ночь в расположении гитлеровцев шла стрельба и бушевали фейерверки, но их поиски оказались тщетными. Командир пехотной дивизии и его личный фельдшер уже давно сидели в блиндаже комдива И. Г. Цибина и, покуривая сигареты, давали показания. А вот Захаров и его товарищи сами себе не верили: подумать только, притащили генерала!..

В пять утра на КП комдива Цибина приехали мы с генералом Фекленко: командарм Потапов, предосторожности ради, приказал ни в коем случае не перевозить пленного ночью с места на место и ждать самолета. Навстречу нам поднялся высокий и стройный немецкий полковник. Увидев генерала Фекленко, он первым делом попросил назвать фамилию и звание командира разведчиков, которые взяли его в плен. Услышав, что Захаров всего-навсего лейтенант, пленный с достоинством произнес: «Ну что ж, я солдат и люблю храбрых и сильных...»

В ходе возобновившегося допроса он многое рассказал о себе. Сообщил, в частности, что до мая сего года являлся комендантом одного из крупных французских городов. Сокрушенно качая головой, признался: никогда не предполагал, что попадет в плен, да еще в самом начале войны с Советским Союзом. Тем более, находясь в тылу своих боевых порядков... С досадой признался, что именно в тот день несколькими часами раньше он вручал на передовой награды отличившимся солдатам и офицерам. Не скрыл, что делал это для поднятия боевого духа войск перед готовящимся большим наступлением.

На вопрос, как оценивает он перспективы войны для фашистской Германии, командир немецкой пехотной дивизии сделал такое заявление: «Если раньше, будучи во Франции, я не мог даже мысленно допустить, что вермахт может терпеть поражение, то сейчас, после двухмесячных [249] боев моей дивизии на Восточном фронте, моя уверенность в окончательной победе поколебалась. И не потому, что я попал в плен. Нет. Мы имеем бесспорные успехи, но добиваемся их ценою слишком больших жертв. Я сомневаюсь, что Германия сможет долго выдерживать такое напряжение...»

— А вот мы никогда не сомневались в том, что Гитлер проиграет эту войну, — сказал генерал Фекленко. — И мы предоставим вам возможность самому убедиться в этом.

Пленный потупился.

Через несколько часов на поляне у леса приземлился самолет командарма, на котором увезли пленного фашистского генерала и его неразлучного спутника.

С самого утра и весь день 7 августа артиллерия 5-й армии и небольшие группы бомбардировщиков нашего фронта громили скопления вражеских войск. Немцы отвечали тоже морем огня, но эффективности не добились: в противоположность нам они слабо знали расположение советских частей...

А в разведбатальоне 43-й танковой дивизии был настоящий праздник. Танкисты чествовали своих героев-разведчиков. Особенно радовался успеху лейтенанта Захарова и его подчиненных комбат Архипов. Одиннадцать бойцов из разведгруппы Захарова были награждены орденами.

О судьбе одного из героев этого смелого поиска, младшего лейтенанта Губы, мне стало известно следующее. В 1943 году в битве под Курском он, уже в звании капитана, командовал танковой ротой 86-й танковой бригады и лично подбил шесть «тигров». А после войны Григорий Петрович, будучи майором запаса, славно потрудился на посту бригадира комплексной бригады в родном колхозе, что находится в селе Никифоровка, Артемовского района, Донецкой области.

* * *