За кем приходят сожаления

Вадим ехал домой в хорошем настроении, они с Аллой договорились завтра сходить в ресторан. А сегодняшний вечер был ещё долгим. Мужчина набрал номер друга:

— Коля, привет! Давно не виделись, надо исправлять. Заедешь ко мне?

Колю не пришлось долго ждать. Через пару часов они уже приговорили несколько бутылок пенного, сидя на кухне Вадима.

— Вот так мы с Викой и разошлись, — завершил свой рассказ Вадим. — Коля, как у тебя-то на личном?

Коля ненадолго засмеялся, тряся бородой:

— На личном? Только за наличные! Мы рождаемся и умираем в одиночку. Это норма! А с Викой жалко. Вика мне очень нравилась, с ней легко общаться, она интересная, симпатичная. Думал, в этот раз у тебя серьёзно получится.

Вадим зацепился за эту мысль:

— А помнишь ту девушку, на которой я хотел жениться? Злата.

— У тебя этих девушек было! — сказал Коля. В его крепкой руке пол-литровая бутылка пива выглядела несерьёзно. — Но имя прикольное, я бы запомнил. То ли золото, то ли зло.

Вадим начал раздражаться:

— Мы у тебя в гостях были, когда ты только-только свой дом построил. Ты нас фотографировал!

— Нет, — сказал Коля. — Злату не помню. Чё пристал!

Вадим притащил на кухню фотоальбом. Телеканал «A-One» транслировал группу «Invektiva»:

«Привет, Кай, ты меня не помнишь,

Я стоял по ту сторону ледяной стены,

Когда ты умирал, а она, улыбаясь,

Кем-то другим заполняла сны…»

Вадим вручил фотоальбом Коле со словами:

— Здесь мы вместе с ней были…

Коля недолго смотрел на фото:

— Ты сам на себе жениться хотел что ли? Вижу, ты совсем устал. Бизнес — вещь нервная! Отоспись, плохо выглядишь. Да и я пойду, далеко добираться.

— Ладно, — Вадим забрал фотки и выбросил их в мусорное ведро.

Злата давно исчезла с этих фотографий.

— Ты записывай своих невест, — порекомендовал Коля. — В календарике отмечай, когда и кто у тебя был. А фотки зря выкинул. Ты на них не как унылое весло выглядишь. Приезжай в субботу? Я такую баню построил! Бери своих баб в охапку и приезжайте!

Вадим согласился.

Когда гость стоял в прихожей и натягивал на свои широкие плечи косуху, в дверь позвонили.

— Очередная невеста? — предположил Коля.

Но на пороге стоял Гжельский.

Коля ушёл, психотерапевт занял на кухне его место, брезгливо отодвинув от себя пустые пивные бутылки. Он выключил телевизор, достал из сумки планшет и карандаш. Сказал:

— Алла сообщила, что ты приходил.

— Ясно, — сказал Вадим. Он не был пьян, его тело просто было тяжёлым, уставшим.

— Расскажи сейчас то, что не рассказывал на сеансах.

— Зачем?

— Я очень сильно хочу тебе поверить, — признался Гжельский. — Я хочу точно знать, что есть что-то аномальное, сверхъестественное. Столкнуться с этим, изучить.

— Тоже хочешь верить в чудеса? — усмехнулся Вадим. — Или ты охотник за приведениями? Не знаю, какую методику ты сейчас отрабатываешь, но я что-то устал. Я избавился от всего, что меня как-то связывало со Златой. Не хочу деградировать в мыслях о прошлом. Не хочу, как ты сказал, переступать черту, где я стану опасным для общества. Хочу взять паузу в терапии.

Он убрал со стола бутылки.

* * *

А когда-то на этом столе лежало то несчастное кольцо, которое больше никогда не вернётся на палец Златы. Тот диалог с ней был долгим. Девушка тогда сказала ему:

— Ты не должен злиться. Мне тоже тяжело.

Спокойно, даже равнодушно. А ему хотелось крушить всё вокруг. Но ровный тон и пустой взгляд Златы остужал его нервные порывы. Вадим упрекнул её:

— Я не вижу, что тебе тяжело.

— Чтобы продлить жизнь себе и высшим силам, я должна наводить порчу на смерть или ворожить мужчин, что, в принципе, одно и тоже. Дело в продолжительности гибели. По сути, я серийный убийца. Мне нужны соки человеческой жизни. В тот раз выбор пал на тебя. Но я не смогла исполнить свою миссию. Но кто-то должен умереть, исчезнуть. Такие правила. Я впервые сделала другой выбор.

Вадиму перехотелось всё крушить, он встал перед Златой на колени, взял её за руку:

— Если ты действительно меня любишь, останься со мной на ночь. Но за эту ночь ты должна передумать.

Злата ничего не ответила. Но в её взгляде тогда будто что-то поменялось…

* * *

Гжельский всё-таки убедил Вадима снова рассказать свою историю. Вроде бы, ничего нового он не поведал.

— Злата осталась со мной дольше, чем на одну ночь, — Вадим устал рассказывать. — Но в неё вселилось безумие. Это очень тяжело. Не помню, сколько мы так прожили. Одним утром я смог спасти её от самоубийства. Но потом не сберёг.

— И от неё ничего не осталась? — на этот раз Гжельский не навязывал Вадиму мысли о ложных воспоминаниях.

— Всё бесследно исчезло. Её труп. Её вещи. Оставалась одна фигурка. Из соломы. Сегодня я её сжёг. Сейчас остались только сожаления о прошлом. Они меня душат. Я оказался не достоин Златы. Я её потерял. Даже не представляю, на какие жертвы она пошла ради того, чтобы хоть что-то изменить. Но я не смог её поддержать…

— Сегодня тебе снилось что-то особенное?

— Сны это всего лишь сны. Они боятся пустоты. Я их даже не могу полностью запомнить…

— Да, — вздохнул Гжельский, постучав карандашом о столешницу. — Попробуй наутро сразу записывать эти сны!