За краем мира

Но ведь она теперь преступница! Убежала от дознавателей Особого Департамента. Конечно, узнать её будет затруднительно. Низко надвинутый шлем, очки, нос и рот Молли обычно закрывала маской или, когда было лень, заматывала шарфом, хотя сегодня он, как назло, сполз. Тем не менее так просто её не опознаешь. Конечно, адрес и фамилию они проверят… а там будет написано, что Маргарет Перкинс со всей семьёй подпала под релокацию. Наверняка найдётся и светографическая карточка, но, опять же, так просто не установишь, кто есть кто. Начнут посылать сообщения, запросы, какое-то время потребуется, чтобы получить ответы, сопоставить, решить…

И тогда они, конечно, поймут, что кто-то назвался именем девочки, уже давно находящейся на Юге Королевства, в приёмной семье… или в приюте, кто знает.

И только после этого они вновь вернутся на Плэзент-стрит.

Но они вернутся. Непременно.

Станут обшаривать дом за домом. Медленно, неторопливо и методично. Пока не найдут.

И что ей делать тогда?

И что ей делать, если… страшно даже подумать… если всё-таки это та самая магия?

Она сидела, раскачиваясь вперёд-назад, и гладила кошку. Гладила и гладила, слушая довольное пырчание, зарываясь пальцами в мягкую чистую шёрстку.

«Кто же выбросил тебя, такую красивую, такую ласковую?» – невольно пожалела её Молли, несмотря на все беды сегодняшнего дня. Эх, хоть бы разрешили оставить… но ведь не разрешат. Скажут: «Чтобы дряни этой тут не было! Немедленно! Сейчас же!..»

– Мисс Молли! – в дверях застыла донельзя скандализованная Фанни. Застыла, словно монумент Обличающего Долга. – Что это? Вот это? На покрывале?!

В груди Молли шевельнулась глухая злость. Мне ничего нельзя, у меня никого не осталось. А теперь отберут и кошку…

– Это кошка, Фанни.

– Вижу, мисс, что не крокодил! – Горничная упёрла руки в бока. – Ваша матушка, миссис Анна, будет очень, очень недовольна. Давайте-ка по-хорошему, по-быстрому выкинем эту тварь через заднюю дверь, и всего делов. А, мисс Молли?

– Это моя кошка, Фанни.

– Ну-ну, мисси, – сощурилась служанка, – посмотрим, что скажет миссис Анна. А я уж ей сообщу, не сомневайтесь. Потому как за этой дрянью убирать ничего не буду.

– Ш-ш-ш-ш! – ответила кошка. И слегка подобралась.

– Ишь ты, ещё шипеть на меня будет! – рассвирепела Фанни. – Ну всё, мисси, я иду. К вашей матушке!

– Ступайте, Фанни. – Молли очень старалась, чтобы это прозвучало бы холодно и строго.

– Хм! – Служанка гордо задрала нос, повернулась и затопала вниз по лестнице. – Миссис Анна! Миссис Анна! Тут у нас такое…

– Сейчас нас выгонять будут, – шёпотом сказала Молли кошке, словно та могла её понимать. – Но ты не уходи далеко, хорошо? Я тебя подкармливать буду. Может, у нас на заднем дворе поживёшь?

– Мр-р, – задумчиво сказала кошка. И встала.

– Молли! – это уже мама. И, естественно, вне себя от ярости. – Молли, как вы могли… как вы дерзнули… потрясающе… вопиющее непослушание… не будь я человеком современным, клянусь, выпорола бы вас так, что на всю жизнь бы запомнили!..

Молли очень захотелось спросить маму, пороли ли её саму так, что она «запомнила на всю жизнь». Но испугалась – испугалась саму себя, поднимающуюся откуда-то из глубины холодную, ледяную злость, жестокую и рассудочную.

– Немедленно! Чтобы этой хвостатой… хвостатой гадости здесь не было! А потом лично, мисси, лично, ручками всё тут отмоете и перестираете! Я не собираюсь заставлять делать это беднягу Фанни!

– Мр-р, – ободряюще сказала кошка, глядя на Молли. Та осторожно протянула руки, и кошка дала себя взять.

– Фу! – брезгливо отстранилась мама. – Помойкой-то как разит!

Это было неправдой. Кошка совершенно не пахла никакими помойками, но возражать было уже бессмысленно.

Молли медленно шагала вниз по ступеням. Словно конвой, позади спускались мама и Фанни.

– На улицу эту тварь! Быстро! – приказала мама.

Фанни, удовлетворённо ухмыляясь, протопала в кухню.

– С вашего разрешения, миссис Анна, пойду. У меня соус доспевает.

– Конечно, конечно, Фанни, милочка. А вы, мисси, – я кому сказала? Тварь – на улицу!

– Хорошо, – сквозь зубы ответила Молли. – Только можно тогда на задний двор? Не хочу, чтобы её сразу же убили.

Молли опустила обязательное «мама», но это, похоже, прошло незамеченным.

– Ладно уж. – Мама поджала губы. – Но только быстро! И чтобы я видела!

Она широким и быстрым шагом направилась через гостиную в кухню.

Молли плелась следом, держа на руках спокойно помуркивающую кошку.

Фанни с выражением нескрываемого удовольствия распахнула заднюю дверь, что вела к мусорным бакам.

– Быстро!

Молли вышла на середину кухни и остановилась.

Мама и Фанни обе глядели на неё.

А из угла кухни на них всех глядела крыса.

Огромная, отвратительная и наглая крыса. Серый крысюк.

Крыс в Норд-Йорке было немало. Их травили, но без особого успеха; мама, смертельно их боявшаяся, регулярно нанимала крысоловов и крысобоев, раскидывавших в подвале и на заднем дворе отравленные приманки. Правда, помогало это не очень. Если же честно – то не помогало совсем, по мнению Молли.

Крыса выбежала из угла, ничего не боясь, потрусила через кухню.