За краем поля

   - Думаешь, откуда все мерзавцы берутся? - уточнил он поучительным тоном. - Окружение портит? Так оно лишь помогает портиться, а стремление всегда изначально. Из кого древо вырастет, такие души потом и вызреют. Мы - Могучи прорасти не можем: корнями своими просто разорвём посмертие, поэтому мощные чародеи и рождаются так редко, лишь когда тип души с окружением ладно складываются.

   Чаронит в этот момент осознала, что длительной беседы на тему нравственного императива ей не избежать и догматы церкви по возвращению переписать всё же придётся, хотя бы для личного пользования. Не то чтобы её привлекала карьера мыслителя и создателя новой секты, но всё упорно к этому подводило.

   - Хорошо. Предположим, метафизическая сторона картины ясна, - попыталась отсрочить неизбежное Танка, про себя подумав: - "Дай только силы всё это переварить в здравом рассудке!" - и вежливо продолжила: - Вы - могущественные вечные существа, бывшие при смертной жизни великими чародеями и имеющие возможность влиять на мир смертных, как пожелаете.

   Могучи довольные такой характеристикой расплылись в удовлетворённых улыбках.

   - ...Вы любите контролировать своих потомков или, как вы их называете, последков, ибо вам выгодно, чтобы род процветал и развивался.

   Если Крив кивнул, не задумываясь, то Ворожей промедлил, начиная за эдакой вежливой предупредительностью подозревать что-то неладное. И был прав. Девица набрала в лёгкие побольше воздуха и со всей силы гаркнула, не хуже разгневанного Могуча:

   - Так какого демона вы допустили, чтобы мой единственный брат погиб!?!

   Волной её силы и раздражения, конечно, не снесло ближайшие деревья, не вырвало никому душу, ломая и корёжа ауру, не подняло даже листов со стола, но оба древних некроманта неожиданно стушевались и отодвинулись от негодующей девицы.

   - Ну-у-у-у-у - неловко протянул Ворожей, старательно отводя взгляд от последки.

   - Как бы, - смущённо запустил пятерню в лихие кудри чуть покрасневший Крив.

   - Мы в тот момент были немного другим заняты, - колупнул ногтём край ближайшего листка непосредственный предок.

   - Так сказать, работу над вторым братом контролировали, - попытался хохотнуть почивший Князь.

   - Что!?! - вскричала не своим голосом Яританна, воинственно выдирая из столешницы каменный дрын. - Так вы не только олухи, но ещё и вуайеристы!?!

   - Ты забываешься! - напыщенно вскрикнул величайший некромант, но, всякий случай, отошёл на другую сторону стола.

   Ворожей настороженно замер на месте, впечатлённый силой ярости едва обратившейся некромантки, и лишь хмурыми взглядами решался выражать своё неудовольствие эдакой непочтительностью к могучим предкам.

   - И где только таких слов нахваталась? - совсем уж жалко вякнул Крив и зажмурился, ожидая вполне заслуженно огрести тем самым дрыном.

   Если до этого Танка пускать в ход импровизированное оружие и не собиралась, то после его манёвров желание кому-нибудь вдарить стало практически непреодолимым. Девушка медленно поднялась на ноги и очень нехорошо улыбнулась, оголяя острые клычки: безнаказанность и безвыходность делали её на удивление смелой.

   Вдалеке, на самом краю восприятия, где слух превращается в интуицию, раздался низкий рёв. Плетень кроны всколыхнулся мелкой рябью и, сыпля щепой забытых веток, пустил по мёртвому лесу испуганный перехруст. Отчаянно жаждущие жить души, даже обратившись бессловесной древесиной, сохранили способность бояться и трепетать. Закованные в кору лица, искажённые нестерпимой болью, кричали от ужаса. Казалось, будь в них чуть больше жизни, эти окаменевшие истуканы немедля бы сорвались с мест и по примеру своих более чувствительных собратьев предались бы бессмысленной беготне.

   "Ну, вот опять, - досадливо подумала Чаронит, ожидая зарождения в душе первых порывов уже почти привычной паники. - Такое ощущение, что эти твари просто притягиваются на свежие души. Нигде от них спасу нет. И Могучей не боятся. Видимо, предки всерьёз приврали о своей мощи, иначе почему это неразумное зверьё от более опасного хищника не шарахается. Или оно настолько тупо, что даже животными инстинктами руководствоваться не может? Сейчас опять начнёт орать и топать, пока не доведёт окружающих до преддверья сердечного приступа, а потом появится и станет шарить по углам, пока у жертв не сдадут нервы. Кстати, да. Нервы, пока на удивление спокойны. Наверное, общение с этими двумя знатно искорёжило мне психику. Ну, да ничего, вот начнёт трёхлицый приближаться - я снова постепенно запаникую".

   Однако в этот раз всё случилось иначе. Монстр, родившийся из обезумевших от старости и отсутствия потомков божеств, не величаво ступал, нагнетая в душах первобытный ужас, а нёсся напролом сквозь чёрные заросли. Напрочь портя весь трагизм ситуации, он с неистовым воплем, высоким, яростным и оглушающим, бежал, высоко вскидывая оплывшие неясной бурой плотью громадные ноги и размахивая над головой граблеподобными верхними конечностями. Беснующимся зверем гигант вырвался на площадку, сделал круг почёта, едва не сшибив столовую композицию, и, трубно взревев, умчался прочь, оставляя за собой широкую просеку.