За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА:«…Приносят мне телеграмму, поступившую по дипломатическим каналам, о том, что Борис Николаевич Ельцин встречался с «большой семеркой». В глаза бросилась кем-то подчеркнутая фраза: «Я ликвидирую КГБ»…

Я пошел к Бурбулису:

— Геннадий Эдуардович, как это понимать? Что мне делать?

В это время как раз решался вопрос о формировании правительства Гайдара, войду я туда или нет. Бурбулис говорит:

— Пошли к Ельцину!

И мы пошли. Заходим вдвоем. Я спрашиваю президента:

— Борис Николаевич, как понимать, что вы пообещали «большой семерке» ликвидировать КГБ? Я возглавляю эту структуру. Что нам делать?

Он с раздражением отвечает:

— Я принял решение слить вас с органами внутренних дел.

— Борис Николаевич, вы представляете, что это как камень бросить в болото?

— Кто камень, а кто болото? — с явной неприязнью отвечает тот.

— Борис Николаевич, нельзя этого делать. Это будет неуправляемая структура. То, что КГБ и МВД традиционно конкурируют между собой, для вас же лучше! Объединение будет означать победу одной группировки над другой. Нельзя этого делать!

— Я решение принял. Свое решение менять не буду.

— Ну что ж, очень печально. Я выполнять такое решение тоже не буду!

— Что-о? Вы многого не понимаете. Все, разговор окончен!

На том мы расстались. После этого разговора практика личных еженедельных докладов прекратилась… Все! Меня отсекли! Ельцин потерял ко мне интерес»

(В.В. Иваненко, Генеральный директор АФБ России).

Конечно, тогда ни Орлов, ни его коллеги почти ничего не знали о существе происходящих событий. До них доходили лишь обрывки информации, свидетельствующей о том, что над российской контрразведкой нависла реальная опасность не просто потерять самостоятельность, а превратиться в придаток более мощной, но не имеющей никакого отношения к государственной безопасности структуры.

— Этого же нельзя допустить! МВД просто поглотит нас, растворит в себе! Это уже будет не госбезопасность! — отчаянно восклицали одни.

— Нас же в пятьдесят раз меньше, чем эмвэдэшников! От ЧК ничего не останется! — говорили другие.

— А ты думаешь, что они хотят, чтобы что-то осталось? Да они все — и Бакатин, и Баранников — хотят искоренить «чекизм» — ими же самими придуманную, приписываемую нам идеологию! — возражали третьи.

Во всех кабинетах на Лубянке в середине декабря 1991 года царило лихорадочное возбуждение, временами переходившее в состояние подавленности и уныния. Именно тогда многим сотрудникам, далеко не самым худшим, пришло в голову искать новые способы приложения своих сил. Им надоело быть постоянными объектами упреков и обвинений, недвусмысленных угроз и презрительных насмешек. А грозящее объединение с МВД вообще многими сотрудниками рассматривалось как публичное унижение. И дело тут не столько в извечном противоборстве двух структур, сколько в существенных различиях между ними — по характеру задач, по уровню подготовки, даже по менталитету сотрудников.

16 декабря 1991 года, день.

Москва. Лубянская площадь.

Здание АФБ России. Кабинет № 535

Через пару дней кому-то удалось раздобыть проект указа президента об объединении, и всем стало понятно, что слухи о нем не беспочвенны. Пока Иваненко пытался доказать ошибочность такого решения, в самом здании на Лубянке продолжались разброд и шатание. Казалось, что уже никто не работает, а все только и обсуждают грядущую реорганизацию. В курилках, в столовой, в буфетах, на лестницах — везде стояли кучки встревоженных людей, реально понимающих, что сулят большинству из них предстоящие пертурбации.