За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году

Когда раздался привычный звонок в дверь, Оля облегченно вздохнула и быстро пошла открывать. Вместе с нею в коридор вышли дети, а бабушка, пристав с кровати, набросила на плечи плед в ожидании встречи с внуком. У Андрея были ключи от входной двери (он всегда брал их с собой в командировку), но он упорно нажимал кнопку звонка, радостно возвещавшего о его прибытии.

— Андрюша! — Оля бросилась к мужу, прижимаясь к его груди и целуя в уже ставшую шершавой щеку. А он стоял в распахнутом пальто, держа в руках спортивную сумку и большой полиэтиленовый пакет. — Как же я соскучилась! Тебя так долго не было!

— Да ты что, голубчик. Прошло всего несколько дней…

— Я знаю, но мне показалось, что очень много. Ну как ты? У тебя все хорошо?

— Давай сначала войдем в дом. — Андрей нежно подтолкнул жену и, обращаясь к детям, сказал: — Вот я и приехал.

Он поцеловал дочку и сына, увлекая всех за собой в распахнутую дверь квартиры.

— Бабуся, я приехал! — Еще не раздевшись, Андрей заскочил в бабушкину комнату и поцеловал Евдокию Михайловну в щеку.

— Вот и хорошо. Теперь вся семья в сборе.

— Пап, а ты что-то нам привез из… — начал пятилетний Сережка.

— Откуда?

— Ну из… Я забыл, как это называется.

— Из Душанбе, — помогла Нина и в свою очередь тоже спросила:

— Привез что-нибудь, да?

— Ребята, дайте папе раздеться, а потом уже спрашивайте. Он же с дороги, — сказала Оля и, обращаясь к Андрею, спросила:

— Кушать будешь? В самолете кормили?

— Кормили, но знаешь как…

— А я тебе картошечки нажарила. Знаю ведь, любишь. Будешь?

— С удовольствием!

Но прежде чем идти ужинать, Андрей вручил всем купленные в Душанбе сувениры. Нина не без смущения примерила расшитую золотистыми нитями тюбетейку, но с восторгом взяла в руки и стала рассматривать куколку-таджичку, одетую в красочный национальный костюм — белую кофточку с голубоватой жилеткой и длинную юбочку с золотистым пояском. Серега без тени сомнения сразу надел на голову зеленую тюбетейку, а Оля с бабушкой примерили цветастые таджикские тапочки. В семье уже сложилась традиция, что из каждой командировки Андрей обязательно привозил какие-нибудь гостинцы.

Они сидели на кухне, и Андрей рассказывал о поездке. О том, как выглядит главный таджикский город, какие необычайные блюда ему довелось отведать, каким удобным и комфортабельным был номер в гостинице, каких новых знакомых удалось приобрести за эту непродолжительную поездку.

— Пап, а женщины там ходят в таких… национальных одеждах? — спросила Нина.

— Да нет, все ходят так, как у нас. Только многие тюбетейки носят.

— Как моя?

— Да, женщины — как твоя, мужчины — как Сережина.

— А какие там машины? А метро есть? — спросил вопросами Сережа.

— Нет, Сережа, метро там нет. А машины такие же, как у нас.

— Пап, а в книжном магазине ты был?

Андрей посмотрел каким-то отрешенно-задумчивым взглядом на дочь и, чуть помедлив, ответил:

— Да, в книжном я был…

— А купил какую-нибудь книгу?

— Нет, Нинуля! К сожалению, ничего не купил.

— А почему? Не было интересных книжек?

Андрей внимательно посмотрел на дочь, потом улыбнулся и сказал:

— Ты знаешь, я так спешил… Я очень торопился и не смог внимательно посмотреть книги. Так уж получилось.

Почувствовав, что Андрей что-то не договаривает, Оля внимательно посмотрела ему в глаза.

— Андрюша, что-нибудь было не так?

— Все было отлично. Поездка была очень интересной и полезной для дела, — проговорил Андрей бодрым тоном, чтобы развеять любые сомнения. А потом вдруг без всякой связи сказал: — Там такие опасные горные дороги. Буквально перед нами, Когда мы сегодня возвращались в Душанбе, в пропасть свалился грузовик.

— А водитель погиб? — серьезно спросил Сергей.

— Не знаю. Думаю, что погиб. Очень уж крутой обрыв был. Да и несся он, должно быть, с большой скоростью.

27 февраля 1990 года, утро.

Москва. Площадь Дзержинского.

Здание КГБ СССР. Кабинет № 333

Кабинет начальника Инспекторского управления КГБ СССР, расположенный на третьем этаже старого здания Комитета госбезопасности, был, пожалуй, одним из самых больших в известном доме на Дзержинке. Массивный письменный стол с крупным прибором, длинный стол для заседаний, отделанный сверху зеленым сукном, громадная, во всю стену, топографическая карга Советского Союза в какой-то непривычной системе координат, придающей очертаниям страны причудливую форму. На противоположной стене в промежутках между окнами висели портреты Ленина и Дзержинского. Обитателем кабинета был Сергей Васильевич Толкунов — личность легендарная и уникальная.