За кулисами вертепа ЗЧ ОУН

До сих пор говорилось о тех, что пригрели себе места в центральном логове бандеровского «государства». Но галерея оуновских типов будет бедной, если не дополнить её хотя бы несколькими штриховыми зарисовками к портретам периферийного «воинства» ЗЧ ОУН.

Во время моего пребывания в Австрии в состав группы, готовившей диверсантов, входили: Сергей Бовдий, который жил в Зальцбурге на Бессарабиенштрассе, 57/18, а работал на фирме «Сандерзон», Пётр Головинский (жилище имел на Фердинанд-Реймундштрассе, 19, считался сотрудником на фабрике красок), Григорий Бобурчак, что жил в городе Ламбах.

Если добавить ещё несколько имен, в том числе и имя «вождя» всей той стаи — господина Осипа Тюшко, то, считайте, что это уже и весь реестровый список той «армии» ЗЧ ОУН в Австрии. Горстка людей, но шума вокруг поднимала много. Сколько дыма коптила, чтобы прикрыть им правду и создать впечатление, что за тем дымовым словесным чадом — большая сила!

О всех не стоит и речь заводить. Опишу только нескольких. Этого достаточно будет, чтобы иметь достаточное представление об истинном лице тех «патриотов».

Пётр Головинский

Авантюрист и психопат. Ещё с детства напичкан по горло националистической беленой и религиозным дурманом, он никогда не смотрел нормальными глазами на жизнь. Настоящей жизни не знал, в политике разбирался, как цыган в Библии.

И вот стукнуло в ту его затуманенную голову, что он — избранник судьбы, именно ему предстоит сделать что-то такое, что навеки увенчает его ореолом бессмертия. Хотел войти в историю — это было единственное, чему готов был служить, не раздумывая. За эту маниакальную идею готов был даже смерть понести.

Своим болезненным воображением доходил просто-таки до кретинизма. Когда, например, готовились шпионские «походы», Головинский начал изучать химию. И вполне серьёзно надеялся, что изобретёт какую-то новую страшную взрывчатку, какое-то своё, оуновское, атомное оружие, спрячет за пазуху смертоносное «яйцо», поедет в Москву и совершит там мировой дебош.

По здравому смыслу, то, послушав этот бред, можно сказать, что такому — место как раз где-то между этих наполеонов и цезарей, что «творят историю» под опекой врачей-психиатров. А он, видите ли, с серьёзной миной на лице в «деятелях» ходит.

Сергей Бовдий

Сложилось так, что долгое время мне пришлось быть его близким другом. Дорога, которая привела Бовдия к ЗЧ ОУН, несколько отличалась от тех дорог, по которым пришли туда другие предатели.

«Господин» Сергей не был господином от рождения. До войны его звали Серёжей, Серго, товарищем Сергеем.

И грезил он папанинцами[9] , хотел быть пилотом-героем. Но когда дошло до настоящего испытания жизнью, парню не хватило силы воли, и он поплыл не в ту сторону. За это поплатился самым дорогим для человека: сначала потерял честь — стал прислужником немецкофашистских оккупантов, впоследствии же потерял Родину — боясь народной кары, выехал вслед за фашистскими остатками из Украины. Так и оказался на Западе.

Плетясь в немецком обозе, Сергей ничего не знал и не слышал об ОУН. Только уже за границей, на антисоветской свалке, его взяли под свою опеку оуновцы.

Скажу между прочим, что среди оуновцев мало есть украинцев из восточных областей Украины. Хотя, правда, некоторые из них, попав в оуновские лапы, становятся ещё праведнейшими националистами, чем их «крёстные отцы». Не потому ли, что в глубине души осознают вину перед своим народом, перед своими бывшими товарищами и знакомыми, перед своей землёй, и думают, что не будет им прощения, нет поворота назад.

И всё же, несмотря на эту их националистическую правоверность, оуновцы относятся к ним с пренебрежением. Так, уже упоминавшийся Ростислав Ендик пренебрежительно назвал этого же Бовдия Езусиком[10] . Это очень пришлось всем по вкусу. Прозвище так и прилипло к Сергею. Другой же представитель украинской «элиты», галичанин Пётр Головинский, при случае не преминёт было, чтобы не сказать о Бовдие: «С Чугуева наш Сергей». Так, как будто это уже должно дать понять всем, что говорится про что-то не совсем полноценное. А тем временем обоим же им приходилось вместе выполнять чёрную работу для «вождей». Тому же «другу Петру» явно приятно напомнить и то, что Сергея в 1943 году чуть не убили бандеровцы, потому что мать — русская.

«Борясь за Украину», Сергей не может себе представить ни её, современной, цветущей, ни родного сегодняшнего Чугуева. Чугуева с его заводом тракторных деталей, мебельной фабрикой, мясным и пищевым комбинатами, училищем механизации сельского хозяйства, Дворцом культуры и тому подобное. В его памяти — бывший Чугуев. И, конечно, невольно большое место в той памяти занимают воспоминания о собственных старых грехах перед земляками, перед Родиной.