За личное мужество

– После гибели отца, отчима, в которой я до сих пор виню себя… Ведь это я попросила отца взять ваших друзей в качестве охранников. Они были уверены, что защитят его, а он погиб. Страшно погиб.

– Все не так просто… – сказал Комбат, морща лоб.

– В общем, мама попала в больницу с сердечным приступом, – продолжала рассказывать Лиза. – Я хотела ее проведать. Позвонила, а мне говорят, что ее забрали. Будто бы я приходила и отец. Но отец же погиб…

– Не все так просто… – повторил Комбат.

– Так или иначе, мы с Анжелой Выспяньской, у которой я гостила после похорон отца, поехали в больницу, – проговорила Лиза и вновь взяла в руки чашку с горячим чаем. Сделав несколько глотков, она продолжила: – В больнице меня вообще выставили идиоткой. Медсестра смотрит на меня и говорит, что это я была и все тут, что это я свою мать забирала. И тут меня осенило! У меня сестра есть двоюродная по материнской линии, Рита, так вот она – вылитая я. Но мы редко с ней общались. Она на заработки в Штаты ездила. И помогал ей там устроиться не кто иной, как брат отчима. И потом так получилось, что, несмотря на разницу в возрасте, они поженились. И на похоронах они были. И если приехали в больницу к маме, то мама вполне могла с ними поехать. Но вот зачем они медсестре представились как дочь и муж – это совсем непонятно. Короче говоря, я, как об этом вспомнила, села в Анжелину машину и к ним. Хотя всего один раз у них с отчимом была, помнила, где их квартира. Они недалеко отсюда квартиру купили. Консьержка меня не пускала, а потом прислуга спустилась, в квартиру меня провела. И когда дверь захлопнула и ключ в замке два раза повернула, я почему-то сразу подумала: что-то здесь не так. Михаил Маркович вышел и говорит: «Ну вот, две птички в клетке». И как-то так нехорошо на меня посмотрел… Мама лежала на кровати и спала. Я уверена, что они ей что-то вкололи. Они оба врачи, зубные, но какое это имеет значение – в лекарствах наверняка разбираются. Мне они тоже что-то вкололи. Потому что проснулась я вот в этой майке и все… а рядом на кровати мама спит. Как только я проснулась, Михаил Маркович пришел. И, сев на край кровати, начал меня прессовать. Рита, кстати, так и не появилась. А Михаил Маркович просто замучил…

– Чего они от тебя хотели? – спросил Комбат.

– Оказалось, Малиновский придумал какую-то хитрую схему и через их счет в одном из банков перекачивал средства. Он обещал им за это проценты, но так ничего и не выплатил. Они приехали, чтобы стребовать с него эти деньги. Но, увы, попали на похороны. А тут еще и отчим мой погиб. В общем, они решили, что единственный способ разбогатеть – это заманить меня и мать, главных наследниц несметного богатства Рубинштейна, в ловушку и вынудить нас выплатить долг Малиновского… – проговорила Лиза и вздохнула. – Да я бы им любые деньги выплатила, любые проценты пообещала, только бы маму освободили.

– Так за чем же дело стало? – удивился Комбат.

– Да им не только деньги нужны. Им также этот дипломат, чемоданчик Малиновского, нужен. Там, считает Михаил Маркович, Малиновский очень важные списки хранил. Как он мне объяснил, Малиновский был главным хранителем тайн какой-то организации «Легион», созданной для богатых и супербогатых людей. Они платили солидные взносы. Но если у кого-то случалась беда, он получал материальную и просто человеческую поддержку. А ведь это, как считает Михаил Маркович, – самое важное. Он несколько раз повторил: «Пойми, раньше, проворачивая дела за границей, мы к нему обращались, а он, как я понимаю, смотрел в список и называл имя одного из членов «Легиона», которого в случае надобности можно попросить, и тот обязательно поможет. Или, если имени назвать нельзя было, сам договаривался. Я так два зубных кабинета в Нью-Йорке в самом престижном районе открыл. А теперь вот еще клинику хочу открыть. Но мне же надо знать, кто мне наверняка поможет».

– Мне слабо верится, что это все правда, – пожал плечами Комбат.

Он вообще-то пришел к мнению, что весь этот «Легион» – липа. А тут получалось, что этим делом не зря заинтересовалось ГРУ. И если списки действительно существуют, то можно себе представить, что будет, если они попадут в руки Константина Прахова, обхаживающего сейчас чемоданчик.

Лиза между тем вздохнула и продолжила:

– В общем, Михаил Маркович почему-то был уверен, что я помогу завладеть этим чемоданчиком. Я дождалась, пока Михаил Маркович уснул, и в чем была выпрыгнула в окно и убежала. Знаете, чего я больше всего боюсь? Окно не закрыла. Мама может простудиться. И еще не знаю, чего они там ей колют. С ее сердцем некоторые лекарства, даже успокоительные, могут иметь непредсказуемый эффект.

– Мы не оставим твою маму в беде, – сказал Комбат и попросил: – Напиши адрес.

Лиза взяла ручку, блокнот и записала адрес.

– Я пойду с вами, – сказала она.

– Нет, – покачал головой Комбат, – ты постарайся уснуть. Через пару часов, не позже, твоя мама тоже будет здесь. А ты спи, набирайся сил. Поверь, завтра тебя ждет еще более трудный день.