За любовь

– Маркус, пожалуйста! – рыдала она, протягивая руки к видеокамерам.

И ей давали мизерную дозу, которой хватало, чтобы приглушить ненадолго боль, которая спустя пару часов вновь скручивала тело, заставляя рыдать, стонать и кричать, чтобы помогли. Она царапала дверь, сдирая кожу с пальцев, ломая в кровь ногти, стучала, билась об дверь. Для Маркуса эта агония была лучшей музыкой. Он смаковал ее боль, ее унижение, когда она как последняя шлюха за маленькие дозы позволяла парням делать с ней все что угодно. Маркус специально давал ей наркотики мизерными дозами, чтобы она не переболела, поэтому каждый день начинался для суки очередным адом.

Маркус срывал ее психику, смотрел на разложение ее личности, на саморазрушение. Но ему было мало, он хотел, чтобы она сдохла. Только прежде она должна была в полной мере прочувствовать, что такое боль, каково это – вариться в собственном дерьме. Он ждал того момента, когда Мейсон сама будет молить о смерти.

Ей хватило всего пять дней, чтобы окончательно сломаться. Она лежала на полу: бледная, волосы всклочены, губы искусаны в кровь, руки трясутся, из носа течет.

– Лучше убей меня, ублюдок! – зарыдала она, когда увидела снова малюсенькую дозу кокаина. Маркус засмеялся и протянул наркотики, в которые она тут же вцепилась, втянув в себя белый порошок, собирая каждую крупицу. – Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох, сукин ты сын, скотина безжалостная! Ты сам все испоганил, ни я, ни Райли, ты сам! Так что, можешь, что угодно со мной делать, но я счастлива, потому что знаю, что ты загибаешься от боли. Но что самое потрясающее в этой истории – это то, что каждый добился того, чего хотел. Я мечтала, чтобы ты жрал землю, а Райли три года спал и видел, как будет трахать твою женушку. Мы добились этого, Маркус. Так что теперь уже насрать на все!

Когда она это сказала, он едва сдержался, чтобы не наброситься на нее, но ему даже прикасаться к ней было противно. Поэтому, он просто бросил ей под ноги полный пакетик дури, зная, что она в агонии не рассчитает дозу.

И да, спустя несколько часов, как он и предполагал, Лорен Мейсон умерла от передозировки. Новость он узнал уже в отеле, где собирал сумку. Встретил это известие с равнодушием, совесть его не терзала, он был даже рад. Разве это он виноват в ее смерти? Он, всего лишь, ускорил финал. Но от размышлений его оторвал телефонный звонок, звонил его детектив.

– Маркус, я узнал, чем занимался объект до двадцати четырех лет. Ну, во-первых, настоящее его имя – Майкл Фенди, во-вторых, он до сих пор в розыске за убийство беременной девушки.

Мужчина что-то еще говорил, а Маркус с каждым его словом чувствовал, как липкий холодный пот стекает по спине, и ужас окутывает все его существо. Такого страха за свою семью он еще никогда не испытывал.

Ему было плевать на все: на месть, на гнев и прочее. Сейчас главное было забрать Анну и Мэтти от этого психопата, убившего собственного ребенка.

Маркуса трясло при мысли об этом. Еще в Нью-Йорке он стал звонить Анне, но она не брала трубку, Мэтт тоже не отвечал. Маркус не знал, что думать, внутренности скручивало от жуткого предчувствия, ведь эта сука знает, что он начнет под него копать. Черт! Мысли лихорадочно проносились в его голове, взвинчивая до предела. Когда он прилетел в Лондон, то сразу же помчался к дому Райли. Летел, как одержимый на всех парусах, подстегиваемый страхом и тревогой, которые не отпускали его, пока он не увидел свет в окне дома. Быстро взлетев по ступенькам крыльца, он забарабанил в дверь, но та оказалась открытой, что окончательно снесло ему крышу.

Глава 30

Майкл не знал, что ему предпринять, его напряжение достигло апогея. Взволновано покусывая нижнюю губу, мужчина ходил взад-вперед по кабинету, пытаясь хоть что-то придумать. Его напрягало известие о том, что Беркет улетел в Нью-Йорк. Фенди даже не сомневался для чего.

Страх и волнение охватили все его существо. Мужчина отчетливо понимал, что правда будет раскрыта – это всего лишь вопрос времени. Беркет раскопает все, раз обещал.

Страшно ли ему? Конечно. Только, если раньше, он бы бросил все к чертям собачьим и был бы уже далеко от опасности, то теперь к страху, примешивалось чувство собственности. Анна принадлежит ему. Она – Анна Райли, его жена. Он слишком долго шел к этому, слишком долго об этом мечтал. И теперь не намерен отступаться от своего. Он будет бороться. Она – его! Либо он, либо никто! И уж, тем более, не этот ублюдок.

Сколько лет Майкл терпел его?

У Беркета было все самое лучшее. Фенди бесило, что Маркусу удалось все то, о чем так сильно мечтал он сам. Беркет был известен, его любили, им восхищались, он был богат и талантлив. А ведь он тоже из простой семьи, у них были равные возможности. Но судьба почему-то одному пошла навстречу, а другому – нет.

А чем он хуже этой сволочи? Почему тому было дано все? Даже женщина ему была дарована одна из лучших. Почему, мать его?! Почему эта сука Мейсон помешала ему достичь того, к чему он стремился всем своим существом? Если бы не она, неизвестно кто и кому бы подтирал задницу все десять лет.