За любовь, которой больше нет (СИ)

Аня отошла к окну и глаза вновь наполнились слезами. С поминок прошло уже несколько дней, а она так и не смогла успокоиться, в комоде у нее было ее спасательное средство. Сейчас, как никогда хотелось воспользоваться им. Она принимала снотворное и запивала его изрядной порцией мартини, а после засыпала на целый день, чтобы никого не видеть и не слышать, чтобы не чувствовать пустоту. Но вчера она проснулась ночью и услышала детский плач, он резанул по живому, он задел какие-то неведомые струны. Анна почувствовала страх и беспокойство. До рассвета она не сомкнула глаз, прислушиваясь к звукам и думая обо всем, что произошло. Она пыталась посмотреть на ситуацию объективно, она пыталась найти в себе силы жить дальше, по крайней мере, попытаться, что и хотела сделать сегодня, разобрав вещи сына. Она хотела проститься с ним еще раз, хотела просто предаться воспоминаниям, но Маркус не позволил ей этого. В горле образовался ком, и стало вновь отчаянно больно.

-Думаешь, я идиотка и ничего не понимаю?-сдавленно спросила Анна, повернувшись лицом к бабушке. Маргарита Петровна покачала головой и сказала:

-Ты же знаешь, что нет! Я не знаю, что произошло в больнице в ту ночь, когда умер Мэтт, но я уверенна, что Маркус не причинил бы вреда сыну. Ты должна понимать, что ситуация была безнадежной...

-Как мать, я никогда этого не пойму! –горько возразила Анна, но тут же добавила-Но, как врач... да, возможно... И я хочу верить в это. Я правда хочу.-губы задрожали, она заломила руки и метнулась к комоду, но вовремя остановилась. Маргарита Петровна подозрительно покосилась на внучку, а потом на комод. Анна попыталась улыбнуться и отошла от злосчастного ящика.

-Так что тебе мешает?-спросила бабушка.

-Что мне мешает? –задумчиво повторила Анна.-Просто я знаю, что даже если бы у него был выбор, ничего бы не изменилось ..

-Но ведь нельзя обвинить человека в несовершенном преступлении! Да и потом, это его решение, а у каждого оно свое, другой вопрос-верено ли оно, правилен ли выбор. И здесь не будет четкого ответа, потому что ответа на этот вопрос просто нет! –возразила Маргарита Петровна.

-Ты права, да, так и есть! У каждого своя правда. Только вот ... лицемерие я ненавижу!

-Что ты имеешь в виду? –озадаченно посмотрела на нее бабушка.

-А как ты думаешь, почему он сделал бы такой выбор?

Маргарита Петровна уставилась на внучку непонимающим взглядом, но потом ответила:

-Мужчины несколько иначе мыслят и воспринимают детей, чем женщины, это не значит, что они их не любят, просто ...любовь к женщине она сильнее!

Анна иронично хмыкнула и тихо произнесла, смакуя каждую букву:

-Любовь...Только не ко мне эта любовь! Любит он только себя! –каждое слово словно яд отравляло ее душу, распаляя во всем ее существе ненависть и бесконтрольную злость. Маргарита Петровна попыталась что-то возразить, но Анна жестом остановила ее и продолжила.

–Думаешь, он думал обо мне, когда это все произошло? О, нет!-с улыбкой воскликнула она. –Я знаю его, за столько лет я изучила этого ублюдка досконально и с уверенностью могу сказать, что все его мысли были лишь о том, какого будет ему, если он сделает тот или иной выбор. Естественно легче иметь жену и ребенка, чем быть вдовцом с двумя детьми на руках.

-Такого не было бы! –процедила Маргарита Петровна. –Ты заходишь слишком далеко, ты предаешься мнимым проблемам, просто ищешь виноватого. Человек в любом случае, всегда, прежде всего, думает о том, как будет легче ему. Считай это инстинктом самосохранения! Ты поступила бы также, выбрав Мэтта, потому что тебе хуже без него. Нельзя винить человека за то, в чем он не властен!

-А разве я его виню? –вскричала Анна, не выдержав.

-А что ты делаешь? –также повысив тон, воскликнула Маргарита Петровна.

-Это было в первые дни, но сейчас...-голос оборвался, а глаза вновь затянуло слезами. Аня села на кровать, и посмотрев бабушке в глаза, зашептала.- Знаешь, я ... просыпаюсь каждое утро и бегу к телефону, потому что я всегда звонила ему утром, перед тренировкой. Я набираю номер в надежде, что мне кто-то ответит, но...-слезы покатились по ее щекам, Маргарита Петровна взяла дрожащие руки внучки в свои, она тоже не могла сдержать слез. Аня сжала ее руки и продолжила срывающимся голосом-...но в ответ только гудки. Я продолжаю звонить, а потом иду к нему в комнату, но его там нет. Я пытаюсь убедить себя, что он просто уехал, что он где-то далеко...Но я не могу, я знаю, что его нет, просто не существует...

Аня замолчала и положила голову на колени к Маргарите Петровне, та погладила ее по волосам. Обе женщины молча плакали, каждая была погружена в свою боль и воспоминания. Аня задыхалась от горя, от бессилия и пустоты, в груди жгло, словно раскаленным железом, но сейчас рассказав о том, что на душе, ее хоть немного, но отпускало. Она хотела излить душу, потому что хранить в себе было невыносимо, а потому она продолжила.

-Когда я понимаю это, мне хочется видеть лишь одного человека. Человека, которому должно быть также больно, также невыносимо, как и мне. И я иду к нему ...