За мечтой по встречке

После кремирования мамы, отец сразу продал квартиру, но так до сих пор и не знает, что покупателем был его собственный сын. И теперь эта квартира моё убежище. Открыв двери собственным ключом, я будто снова пришел к ней в гости, ничего за эти десять лет я не поменял в квартире. Её очки до сих пор лежат на тумбочке у кровати, а вещи висят в шкафу. Я не убирал ничего, потому что меня это не напрягало. Я об этом даже не задумывался. Приходил на пару часиков попить чай с её любимым пирожным на кухне, и подумать в тишине, пообщаться с ней мысленно. Я знаю, она всегда мне помогает.

Сейчас же, стоя посреди квартиры, я понимаю, что пришло время попрощаться. Убрать все вещи. Достаю из кладовки пустые коробки и начинаю убирать платья, кофты. Ночь длинная, а спать мне совсем не хочется. Для меня это занятие священно, как ритуал. Я аккуратно и трепетно складываю каждую её вещь, вдыхая в последний раз аромат её духов. Странно, столько лет прошло, а вещи до сих пор пахнут. Мысленно я разговариваю с ней о Лизе, о Ване и своих новых целях и мечтах.

Разбирая шкаф в гостиной, за стопкой книг я нахожу обшарпанную общую тетрадку. Открыв её, понимаю, что это её дневник, который она вела ещё в юности. На полях стоит дата. Маме девятнадцать лет. Знаю, что читать чужие дневники нельзя, но меня манит эта тетрадь. Ведь там написано её рукой, её мечты и ожидания, переживания. Её жизнь глазами юной девочки. Сев прямо на пол посреди множества коробок, я открываю первую страницу.

Глава 39

— Я надеюсь, ты надежно спрятался, — звонит мне Гейнц ближе к полуночи.

— Надежнее не бывает, — отвечаю я, осторожно выглядывая в окно. Парковка свободная, подозрительных машин не наблюдается.

— Заметил придурков в черной бэхе у своего подъезда? — улыбаясь, интересуется Геннадий.

— Их трудно было не заметить. Они либо полные профаны, либо отмороженные.

— Думаю второе. Я что тебе звоню. Такие вот ребята крутятся во дворе Лизиного дома и уезжать не собираются. Я посадил пару ребят у неё в квартире, если эти будут ломиться, парни популярно объяснят, что этого делать не стоит.

— Спасибо, Геннадий Юрьевич.

— Да уже можно и без Юрьевича. Нравишься ты мне, Руслан. Ты — настоящий мужик, конкретный. Хочу, чтобы эта история закончилась для нас хорошей мужской дружбой.

— Я буду только рад приобрести в твоем лице друга, Гейнц.

— Кстати, в больницу к Ване тоже приезжали. Но там, увидев Кузьмина с охраной, соваться не стали. Но думаю, что это временно. Ты придумал, как решить проблему?

— Да.

— Надежный вариант?

— Стопроцентный.

— Что, отца решил грохнуть?

— Если бы на этом закончились мои проблемы, грохнул бы его ещё вчера. Но парадокс этой ситуации в том, что он всего лишь посредник.

— Если я тебе понадоблюсь, звони в любое время суток.

— Спасибо, друг.

Отключаю телефон и иду на кухню. Ставлю чайник, холодильник пустой, в шкафу только пакетированный чай и пачка сушек. В магазин я заехать не додумался. Снова звонит мой телефон.

— Слушаю, Лика.

— Только что от меня ушел твой отец.

— Что хотел?

— Спрашивал про тебя и Лизу, — вот почему его ищейки сидят в её дворе.

— И что ты ему рассказала?

— То, что ты просил. Что она изменила тебе с Сергеем, ты их застукал, и выгнал её из своей квартиры.

— Все верно. Спасибо, Лика, за помощь.

— Всегда пожалуйста, Камаев.

По легенде у Лизы и Сергея роман, поэтому он и заботится о брате своей возлюбленной, пока Лиза официально числится в клинике города Новосибирска. Но отец не верит в это, проверяет. Он носом роет землю, чтобы найти меня, и даже не догадывается, насколько я близко.

За прошедшие сутки я навёл справки о тех людях, которыми отец меня пугал. Действительно, отморозки. С такими не договориться. Что ж, придется и мне нырнуть в криминальное болото с головой. Не испачкаться теперь не получится. Но другого выхода у меня нет. Есть один человек, который сможет мне помочь. Никто, кроме него не способен прекратить этот беспредел. Он единственный в этом городе имеет безграничную власть.

— Серега, найди мне координаты Абашева? — звоню другу, и, не здороваясь, сразу перехожу к сути вопроса.

— Тебе зачем? — я молчу в ответ. — Руслан, тебя к нему и на пушечный выстрел не подпустят. К Абашеву на аудиенцию месяцами записываются и явно не такие, как мы с тобой.

— Я попытаюсь. Найдешь адрес?

— А что его искать. Он всегда в своем офисе, у него даже квартира в этом здании, говорят. Но тебя даже к лифтам не пустят.

— Пустят, Сереж. У меня есть то, что его заинтересует.

— Ты уверен, что помощь Абашева это единственный твой шанс решить вопрос с землей? Пойми, я бы к нему не пошел ни при каких обстоятельствах. Он поможет, конечно, но что возьмет взамен, ты об этом подумал? Не зря же его все боятся.

— Я все продумал, друг. За меня не беспокойся. Как Ваня?

— Поправляется. Давай я поеду с тобой? Прикрою, если что.

— Я поеду один. А ты сиди на месте. Твое дело охранять Ваню. Как Лиза? Ты разговаривал с ней?

— Да, говорил. С ней все хорошо. Сидит в доме и лишний раз не высовывается.

— Это хорошо.

— Скучаешь по ней?

— Очень.

— Если что — то пойдет не так, звони мне сразу.