За мечту. За Веру. За любовь (СИ)

В ответ Раткевич показала мне язык.

Я погрозил ей кулаком, она только подняла к небу глаза, всем своим видом выражая недовольство, и обратилась к гостям:

– Привет, ребят! Прошу простить нас. У нас тут почти семейные разборки. Дитятко вышло из-под контроля и хочет самостоятельности.

– Ну-ну, – усмехнулся Измайлов, – давно пора!

– Так и я о чем! – обрадовался я поддержке и протянул другу руку.

Потом подошел к Вере и мягко поцеловал ее в губы, наслаждаясь ее теплом.

Прошептал:

– Привет!

– Здравствуй, – ответила она еле слышно.

– Может быть, зайдем уже в дом? – спросила Ксю.

– Ребят, рад вас видеть, но мне пора, – провозгласил я преувеличенно бодро. – У меня встреча в Калининграде. Вот только душ приму. Вера посмотрела на меня с тревогой, к которой примешивалось удивление.

– У меня все в порядке, – сказал я. – Просто нужно решить кое-какие дела. Деньги ведь из воздуха не берутся.

Она согласно кивнула.

Я придержал ей дверь, зашел следом и сразу поднялся наверх, в свою комнату. Наспех принял душ, привел себя в порядок и уже из прихожей крикнул:

– Ребят, я ушел!

Из кухни донесся дружный хор.

Разговор с Ксю настолько выбил меня из колеи, что всю дорогу до Калининграда вместо того, чтобы сосредоточиться на предстоящей встрече с Савицким, я прокручивал в голове возможный разговор с Верой. В итоге на место я приехал взвинченный и сам плохо понимал, что происходит.

Небольшой ресторан в самом центре был мне знаком. Аскетичный, в меру дорогой. Отличное место для переговоров.

Вацлав Савицкий оказался мужчиной хорошо за сорок, в строгом темном костюме и при галстуке. Очки в тонкой оправе только подчеркивали непривычно светлый цвет радужки. Единственное, что совершенно выбивалось из его образа – это темно-рыжие кудри, собранные в тугой узел на затылке.

При виде меня мужчина поднялся и протянул руку.

– Добрый день, – проговорил я, отвечая на приветствие. – Прошу извинить за опоздание. Пробки.

– Ну что вы, Максим, – ответил Савицкий. – Это я приехал раньше. Рад знакомству.

– Взаимно, – ответил я.

Мы сели. Подошел официант, Вацлав заказал кофе. Я, немного подумав, тоже. Когда еще такая возможность представится в следующий раз?

– Максим, я ознакомился с вашим послужным списком, и могу с уверенностью сказать, что вы серьезный противник в своем дивизионе, – проговорил Савицкий. –  Не только здесь, но и за рубежом. И я уверен, что в лиге UFC многие будут рады бойцу такого уровня. И это даже не смотря на ваш возраст.

Он замолчал. Сделал небольшой глоток и вернул небольшую чашку на блюдце. Я почувствовал, что у меня вспотели ладони. Ну да, мне почти тридцатник. Но это далеко не предел в ММА. Кофе пить резко расхотелось.

– Но существует небольшое "но", Максим.

Я задержал дыхание, пытаясь сдержать бешеный ритм сердца. Так вот что люди чувствуют, когда приближаются к своей мечте! Не восторг. И не тихую радость.

А панику…

Глухую, всепоглощающую панику, когда кажется, что твоя жизнь уже рушится как карточный домик, но ты совершенно не уверен, что сможешь построить новую. Хотя бы такую же…

– Максим?

Голос Савицкого вернул мне способность думать.

– Вы говорили о небольшом "но". Так в чем же оно, если возраст не помеха?

– Рад, что вы меня внимательно слушаете, – усмехнулся мужчина. – Скажите, Максим, у вас много проигранных поединков.

– За время в ММА – ни одного, – ответил я, плохо понимая, что он имеет ввиду. – Вы же видели мой рейтинг.

– Видел. Рейтинг внушительный. И бои красивые. В большинстве своем. Для идеальной картины не хватает самой малости, – Савицкий наклонился ко мне через стол и продолжил, глядя на меня в упор своими льдистыми глазами. – Проигранного боя, Максим. Проигранного на последних секундах пятого раунда. Устроишь такой бой за титул, и контракт твой.

Нет, я все понял правильно. Но продолжал смотреть на Вацлава Савицкого, глупо надеясь, что сейчас он скажет еще что-нибудь. Что не будет так выделяться из моей картины мира.

Жданов прав тысячу раз – мы гребаные идеалисты. И каждый раз, когда жизнь бьет нас по голове, напоминая эту простую истину, нам кажется, что все летит в тартарары.

– Мне нужно подумать, – ответил я. – Проиграть бой, особенно титульный – это…

– Иногда, чтобы выиграть, нужно сначала проиграть, – проговорил Савицкий и поднялся. – Счет оплачен. Я буду ждать вашего решения, Максим.

Он ушел. А я еще долго сидел на месте и крутил в руках пустую чашку. День клонился к закату. Люди спешили домой, чтобы провести вечер в кругу семьи. А я думал о том, кто ждет дома меня. И где вообще мой дом? Квартира в Москве, в которой я вырос? И которая давно стояла пустой. Комната на мансарде у Жданова? А, может быть, я давно мечтаю переехать к Вере, но так и не решился ей об этом сказать. Вера…

Я представил нас с ней там, по ту сторону. В другом мире. Представил уютную квартиру на побережье, из окон которой виден океан. Да, первое время пусть будет квартира. Дом уже потом, когда определимся с будущим…