За мертвой чертой

– Человечество проникнется Промыслом Божьим, – сказал я только для того, чтобы тоже изречь что-нибудь «заумное», – если прежде не угробит себя каким-нибудь очередным своим изобретением.

Глава тридцать вторая. Встречи с репортёрами

Несколько раз к нам допускали журналистов, например из «Российских новостей». В основном, с ними беседовал Виктор Алексеевич, я же неизменно оставался на заднем плане. Нас фотографировали, снимали видеокамерой, записывали на диктофон.

Спрашивали об условиях содержания. Черноусов отвечал, что они соответствуют международным нормам.

Не сожалеет ли он о содеянных злодеяниях?

Ответ. Бесполезно о чём-либо сожалеть. Но напомню, что в результате применения сравнительно небольших прививочных доз зла, искоренено зло гораздо большее, существовавшее на тот период, и которое подавляло бы общество в течение ещё многих лет, тормозя его развитие и калеча судьбы людей. И даже лишая их жизни.

– Высказывается мнение, что вы совершили своего рода местный государственный переворот.

– Никакого переворота не происходило. Сохранялась всё та же структура исполнительной власти. В полном объёме функционировал депутатский корпус. Изменения заключались только в том, что люди, наделённые властными полномочиями, перестали воровать и начали действовать в интересах города, всемерно способствуя его развитию. Ну и многократно возрос общественный контроль работы исполнительной и законодательной власти.

Вопрос корреспондента: «Вы в курсе того, что многие гуманитарии приветствовали назначенную вам меру наказания?»

– Да, конечно, – отвечал Виктор Алексеевич. – Но мне известно и то, что пожизненный срок, определённый нам, приветствовался и лицами, близкими к мафиозным структурам. Как ни странно, две крайности сомкнулись в тесных объятиях. Хотя, может быть, это и закономерно. Подобное, я имею в виду слияние крайностей, уже неоднократно происходило в истории человеческой цивилизации.

Вопрос: «Представляется, что в начальный период вашего правления применялся самосуд, фактически суд Линча?»

– Это было самоуправление в концентрированном виде.

– Вы шутите?

– Пожалуй, что шучу. Тогдашние казни остаются для меня незаживающей раной. Но иногда мне кажется, что другого выхода не было. Обстановка в городе напоминала военные действия, а во время войны, случается, расстреливают на месте преступления.

– Вся Европа, международные правозащитники протестовали против ваших методов, называя их экстремистскими.

Ответ:

– Они испугались, как бы подобным путём не пошла вся Россия и во многом не обогнала бы западное общество. В этом подоплёка протестов. Но Европа опоздала. Процесс начался, за два года Ольмаполь в плане формирования правового сознания прошёл путь, который западноевропейцы преодолевали веками. Благодаря этому уже завтра Россия станет лидером всей планеты.

Вопрос корреспондента: «Где вы навербовали столько кнутобойцев и прочих палачей?»

– Это были фантомы, энергетические сгустки, материализованные доном Кристобалем, посланником параллельного мира. В масштабах одного Ольмаполя при тормозящей роли вышестоящих властных структур без этих фантомов невозможно было обойтись.

– Как и прежде, вы настаиваете на фантастическом варианте?

– Фантастика – это то, что непонятно и невозможно в данный момент объяснить. Главная же «фантастичность» заключалась в том, что было покончено с преступностью во всех её проявлениях и государственный управленческий аппарат заработал так, как и надлежит по закону. Больше ничего особо экстраординарного не совершалось.

Корреспондент «Новостей». Судя по тому, что происходило в городе, и отталкиваясь от ваших слов в других интервью, вы не полностью контролировали ситуацию. Готовы ли вы подтвердить прежние свои высказывания?

– Не полностью, это верно, – отвечал Виктор Алексеевич. – Но в намерениях очистить общество от негативных явлений мы были единомышленниками с доном Кристобалем. Я возражал только против беспощадных казней преступников. Хватило бы неотвратимости наказаний. Но, повторяю, в целом преобразования шли по совместной договорённости.

– То есть вы принимаете всю ответственность на себя?

– Именно так. Об этом я уже говорил на судебных заседаниях.

Вопрос: «Почему же дон Кристобаль, если, как вы утверждаете, он был так всемогущ, не защитил вас?»

– Ему было не до того. В то время у него ломалась личная жизнь, и он сам ломался как личность. Он был психологически потрясён, и это на какой-то период отчасти нейтрализовало его способности.

– Там была замешана женщина?

– Кажется, да.

– А не оказывалось ли на вашего помощника из параллельного мира, кроме женского, какого-либо иного, более сильного воздействия?

– Мне известно только то, что перед атакой московского «Ягуара» применялись некие специальные средства, лишившие его возможности достаточно полно влиять на ход событий. Кажется, функции его мозга подавляли посредством электромагнитного излучения.

Корреспондент. «Могли бы вы, если бы сильно захотели, пресечь террор, организованный доном Кристобалем, в самом зародыше?»