За миг до удара

И он отключился. Я видел, как они сели в машины и поехали в сторону одиноко стоящей виллы. Они даже не стреляли по самолету - настолько были уверены, что снова поймают меня. Я же не был уверен ни в чем. Если меня действительно разыскивали по обвинению в убийстве, то домой мне показываться было нельзя, тем более в пижаме, да еще без одной штанины. Горючего в самолете было достаточно, но я понятия не имел, где нахожусь и куда нужно лететь. В общем, мне было невесело там, в воздухе, хотя и относительно безопасно. Но рано или поздно все равно нужно будет приземляться. Пролетев километров сто, чтобы уже быть уверенным, что Индус с командой меня не встретят внизу, я посадил самолетик на чей-то частный аэродром, потому что ничего подходящего для посадки в поле зрения не было, а сесть на дорогу или на поле я бы не смог квалификация не та. Как выяснилось позже, это была судьба. Не успел двигатель заглохнуть, как к самолету подкатил джип с двумя вооруженными "узи" головорезами. На их лицах было такое зверское выражение, что я сразу же пожалел, что не рискнул приземлиться где-нибудь на болоте или на скалах. Я понял, что попал из огня, как у вас говорят, да в полымя. Видимо, духи, охраняющие проклятое золото, хорошо знают свое дело. Пистолет, в котором кончились патроны, я бросил еще около ангара, когда убил тех двоих, поэтому сопротивляться не было никакого смысла. Не говоря ни слова, эти головорезы вытащили меня из кабины, бросили в машину и повезли теперь уже на другую виллу, тоже расположенную в лесу. Слава богу, лица у них были не русские, а чисто американские - только от одного этого мне уже было легче дышать, ибо страшнее русских, как мне тогда казалось, никого нет. Видок у меня был еще тот: я был небрит, в порванной пижаме, все лицо было разбито, а на лбу еще не сошла шишка. Не знаю, как бы ты, Мария, отреагировала, появись я здесь, у вас, в таком виде. Наверное, просто не впустила бы внутрь. А вот тому человеку, что ждал меня у входа на виллу, я явно пришелся по душе. Это был высокий пожилой мужчина, почти уже старик, с совершенно седыми волосами и властным взглядом. На груди у него болтался полевой бинокль. Когда меня подвели к нему, он сразу заулыбался и сказал:

"Всегда рады дорогим гостям, мистер Кейди. Меня зовут Дик Моловски. У меня вы будете в безопасности. Прошу..."

Я ничего не понимал. У меня даже мелькнула мысль, что эти люди тоже работают на русскую мафию. Но мне ничего не оставалось делать, как войти за ним в дом. Головорезы со своими свирепыми рожами остались на улице. Для начала старик позволил мне принять ванну, дал новую одежду, накормил, и только после этого мы с ним сели в гостиной у камина, налив себе коньячку, и он начал расспрашивать.

"Значит, вы в бегах, мистер Кейди?"

Я молча кивнул.

"Вы не обижайтесь, но я иногда читаю газеты - отсюда такая осведомленность. Что же вас заставило, отказавшись от положения в обществе, от хорошей работы, от квартиры и всего остального, что вы нажили честным путем за много лет, совершить это нелепое двойное убийство советских эмигрантов? Они вам много задолжали?"

"Я их не убивал".

"Все так говорят. Я сам такой же, как вы. Однажды поссорился с одним крупным предпринимателем и вот теперь вынужден жить здесь, в глуши. Правда, на его деньги, но это уже не суть важно, ибо после ссоры он уже в них не нуждался - он умер насильственной смертью. До вас мне, конечно, далеко, я не уродовал его так, как вы того несчастного старика, но тем не менее он мертв, а я жив. И тоже всем говорю, что я его не убивал".

"Вы меня неправильно поняли. Я действительно не убивал того старика. Я увидел его уже мертвым... почти. Меня подставили какие-то люди, которые потом, взорвав дверь в моей квартире, увезли меня. Только что я от них сбежал и вот теперь здесь. Честное слово".

"Это ни к чему, - поморщился он. - Обо всем написано в газетах. В подробностях. Вы - частный детектив, занимались в основном делами русских эмигрантов, неплохо зарабатывали на этом. Но в один прекрасный день, как предполагает следствие, вам не выплатили гонорар, как это принято у русских, и вы решили взять его силой. Один свидетель, грузин, по-моему, утверждает, что вы ночью проникли к ним в квартиру, напали, убили одного, потом долго мучили старика, вымогая последние копейки, отложенные им на собственные похороны, и наконец убили и его. Когда свидетель вернулся домой и застал вас, вы напали на него, и ему лишь чудом удалось унести ноги. Затем вы вернулись к себе домой и, чтобы запутать следствие, взорвали свою дверь и исчезли в неизвестном направлении. Так все было?"

"Нет".

"Отлично! Я так и думал, что вас привлекли отнюдь не жалкие центы старика, предназначенные для его похорон! Вами ведь руководило нечто более значимое, не так ли? Наверняка вы наткнулись на золотую жилу и решили как следует поживиться. Разве нет?"

Он уставился на меня своими проницательными глазами, и я понял, что, если сейчас совру, он сразу поймет.