За миллион или больше (сборник)

— Если Валери и вправду с самого начала была его сообщницей, значит, она все время нас обманывала.— Морис разлил по чашкам остатки скотча.— По неизвестным пока причинам она выдумала и Дюпона, и все остальное: его появление перед рестораном, угрозы, звонок...

— Да и все то, что преподнесли нам в предместье Сен-Мартин у Кулонжа.

— Да, к этому я и подвожу. Если Валери и вправду сообщница убийцы, то она поступила страшно глупо, появившись там на глазах у всех.

— Правильно. Значит, она невиновна,— заключил Жан-Люк, которого алкоголь сделал гуманным.

Мориса, напротив, виски побуждало к смелым предположениям.

— Но могло получиться и так...

Сильный шум разнесся по квартире. Оба вскочили и выбежали в коридор. Входная дверь была открыта. Бледная, еле держащаяся на ногах Валери стояла, прислонившись к стене.

— Куда вы собрались? — спросил Морис.

С искаженным от напряжения лицом девушка пыталась двинуться дальше. Действие успокаивающего средства было еще таким сильным, что она только шаталась. Жан-Люк захлопнул дверь.

— Вам нужно снова лечь. Пойдемте.

Валери ухватилась обеими руками за косяк, напряженно покачала головой и невнятно проговорила, с трудом двигая языком:

— Я хочу уйти.

— Вы еще не можете ходить.

— Нет... нет... могу.

Она опять пошатнулась.

— Но зачем вам уходить? — вежливо поинтересовался Морис.

Она уставилась на него так, словно увидела впервые..

— Прошу... мне надо... прошу,— медленно произнесла она.

— Надо проинформировать убийцу о случившемся?— заметил Морис.

Валери съежилась, и кровь прилила к ее лицу. Слегка пригнув голову, точно боксер, готовящийся к нападению, она с неожиданной силой оттолкнула в сторону Жана-Люка, бросилась к двери и выскочила на лестничную площадку. Там её так закачало, что ей пришлось замахать руками, дабы удержаться в равновесии. Широко открытые глаза Валери выражали безграничное отчаяние. Она тихо всхлипнула и свалилась без чувств на руки Жану-Люку.

С помощью Мориса он отнес ее обратно в постель и, приподняв веко, констатировал:

— Она снова заснула.

Морис начал копаться в сумочке, которую Валери забыла на софе при попытке побега. Среди многочисленных мелочей, традиционных для женских сумочек, он нашел ключ от ее квартиры и положил к себе в карман. Потом взглянул на спящую Валери и спросил Жана-Люка:

— Могу я доверить ее тебе до утра?

— Само собой разумеется. Я отсюда ни ногой. А что вы собираетесь сделать?

— Поехать к ней домой,

— Не лучше ли обратиться в полицию?

— Нет,— решительно отказался Морис.

Жан-Люк не стал возражать, но отца Изабели проводил с озабоченным лицом.

— Можешь быть спокоен,— дружески произнес Морис.— Я убежден, что к утру весь этот кошмар рассеется.

Он спустился вниз по лестнице, прошел через сад, освещенный яркой луной, и сел в свою машину. Мотор был холодный и заработал лишь с третьей попытки.

Наступило, время тишины, начинающейся по окончании работы метро и продолжающейся до его открытия. В эти особые часы Париж погружен в такой же покой, как обычный маленький провинциальный городок. Улица Гей-Люссака не была исключением. Морис поставил машину в месте, где стоянка была запрещена. Во. время своей короткой пятнадцатиминутной поездки он составил план действий. И, едва проникнув в квартиру Валери, начал его выполнять.

Даже не сняв пальто, он сразу поднял трубку и набрал номер приема телеграмм.

— Мне нужно отправить телеграмму в черте Парижа,—сказал он.

— Не принимаем до семи утра,— объяснил служащий,— за исключением особо срочных случаев.

— Это и есть исключительно срочный случай. Произошло несчастье.

Морис почувствовал угрызения совести, однако решил, что его ложь можно оправдать. Он продиктовал текст!

«Дюпону очень плохо. Не могу к тебе приехать. Не звони. Приезжай сам. Скорее. 

Валери». 

Он положил трубку. Очутившись в уже знакомой ему квартире, он вдруг вспомнил, как часто мысленно приходил сюда. И не только мысленно. Позавчера он смотрел здесь на Валери, склонившуюся над рисунком. Глаза ее заблестели, когда она подняла голову и взглянула, на него. Нет, сейчас по телефону он не солгал. Произошел самый настоящий тяжелый несчастный случай, даже со смертельным, исходом. Умерла любовь в его сердце. Лучше всего было просто поплакать, но слезы, подступившие к горлу, нисколько не смягчили его решимость.

Он прошел в ванную, умылся холодной водой и вернулся в комнату. Теперь, когда все уже было сделано, он неожиданно почувствовал усталость и прилег на кушетку. Чтобы не заснуть, Морис начал внимательно разглядывать окружающую обстановку. Над ним парили в воздухе рыбы, на которых смотрел Даниель с того же места восемь дней назад. Да, Морэ правильно заметил, что зеленая рыба внезапно бросилась на него с раскрытой пастью...

Морис увидел такой же кошмарный сон, потом наступило внезапное пробуждение. Что это: телефон или звонок в дверь? Сквозь щели жалюзи проникал тусклый свет зарождавшегося дня. Снаружи в замке повернулся ключ.

Морис окончательно проснулся и поднялся. В маленькой передней раздались шаги.