За морские заслуги

Охотники находились даже ближе, чем сказал Балык. Солдат как раз поднимал с земли убитую им утку. Услышав эхо далекого взрыва, он мгновенно выпрямился:

— Похоже, у нас гости.

За его показным хладнокровием скрывалась тревога. Да, на гранату могли случайно напороться другие аборигены дельты, хотя они редко появлялись вблизи острова. Но такой расклад крайне сомнителен. Куда вероятнее коварное нападение, организованное хитроумным Водяным. Выждал, гад, пока островитяне расслабятся, и нанес удар. Вот только хотел прихлопнуть льва, а в сети угодил заяц. Тут Солдат почувствовал, как к горлу подкатил ком. В его жизни оставался единственный человек, с которым его связывали дружеские отношения. Неужели он потеряет его навсегда?

— Быстро в катер! Налим, за тобой лодка! — Солдат торопливо метнулся к рулю.

И тут же обмяк, устало прислонился к борту. Он понял, что именно такого поступка ждут от него люди Водяного. Ждут, чтобы расстрелять из всех стволов, на радость своему хозяину.

— Хрен дождетесь! — бросил вслух Солдат, к удивлению остальных мужиков.

— Ты чего? — выразил общее мнение Артур.

— Это я не вам, а тем козлам, кто устроил засаду. Они ведь надеются, что мы сунемся под их пули.

— А если граната случайно взорвалась? — неуверенно предположил Огрызок.

— Ага, осетр мимо проплывал, хвостиком махнул, растяжка и сработала. Ты, Огрызок, учти, в такой ситуации надо думать о худшем, иначе жизнь твоя окажется гораздо короче, чем тебе хотелось бы. Я бы сплавал глянул, только Завтур, урод, хорошо знает пути подхода, их могли перекрыть.

— Будем искать новый остров, подальше от этого, — рассудительно заметил Гвоздь, и все с ним согласились…

Бойцы Водяного ждали до вечера.

— Ну, где твои охотнички? — периодически спрашивал Калач, награждая Балыка увесистой затрещиной.

— Откуда я знаю? Наверное, услышали взрыв и боятся возвращаться, — отвечал тот.

Чем ниже опускалось солнце, тем сильнее нервничал Калач. Они здесь были чужими, а Солдат и его люди успели хорошо изучить плавни. И у них, как рассказал Завтур и подтвердил Балык, был гранатомет. Имея такое оружие, Калач подкрался бы на рассвете и всадил заряд в остров, а потом бы автоматным огнем добил деморализованного врага. Наверняка у Солдата возникнет похожая мысль. Да и вообще глупо здесь куковать, если засада сорвалась. Надо уходить.

Калач рассадил женщин по двум лодкам и шепнул самому верному бойцу:

— Когда мы отчалим, замочите этого. Только без крови, лучше задушите. А тело бросьте в воду подальше отсюда…

Через несколько дней Солдат вместе с Артуром и Налимом вернулись на остров. Будто смерч пронесся над ним, унеся и людей, и вещи. Артур тщетно разглядывал траву, ища следы крови.

— Может, они увезли его с собой? — предположил он.

— Нет, Балык мертв, — ответил Солдат, поняв, кого имеет в виду Артур. — Его тело они утопили где-то поблизости.

Он приподнял кусок дерна в том месте, где недавно стояла его палатка, и достал полиэтиленовый сверток, в котором лежали двадцать тысяч долларов:

— Уходим. Здесь больше нечего делать.

Глава 40

Мужчина лет пятидесяти на заднем сиденье «мерседеса» молчал, думая о своем спутнике — начальнике охраны: «Что он засуетился в последнее время? Цену себе набивает? Понял, что слишком затянулось спокойное время, и решил погнать волну? Или мне на самом деле грозит смертельная опасность? Но имя, которое назвал охранник, вызывает большие сомнения. Да, это человек серьезный, многие отправились на тот свет с его помощью, однако я не затрагивал его интересов. Разве что однажды и самую малость. Из-за такой ерунды не мочат даже “шестерок”».

Начальник охраны, решив прервать затянувшееся молчание, сказал:

— Удивляюсь я вам. С вашими возможностями не стоит труда слетать в цивильное место и завтра же вернуться обратно.

— В твоем рассуждении есть два слабых места. Полет и устройство в гостинице занимают время, я бы вернулся завтра вечером, а у меня утром и днем по важной встрече. И надоели цивильные места, даже если им пытаются придать навсегда утраченную дикость. А у нас при наших просторах всегда даже рядом с крупным городом найдется уголок, где редко ступает нога человека.

— Это на Волге-то? — усомнился охранник.

— Тут я переборщил. Но и на Волге хватает мест, где грубую человеческую речь заменяет чириканье птиц и плеск рыбы. Именно туда мы сейчас направляемся.

Охранник замолчал, вспомнив избитую истину о богатых, у которых свои причуды. Любой бедный человек руками и ногами уцепился бы за возможность отдохнуть денек на престижном курорте, а его хозяин готов удовлетвориться диким берегом без малейшего намека на удобства.

«Мерседес» и внедорожник с охраной затормозили у обрыва.

— Солнышко припекает, — мужчина торопливо сбросил одежду и натянул плавки.

Невысокий песчаный обрыв спускался прямо к воде. Здесь река образовала затон практически без течения, а дно резко уходило вниз у берега. Мужчина, засеменив по песку, с разгона плюхнулся в воду.

— Глаз не спускайте! — бросил начальник охраны своим подчиненным, а сам занялся столом.