За Москвой рекой. Перевернувшийся мир

На протяжении последующих недель британское правительство продолжало показывать всем пример, настаивая на скорейшем приеме России в Международный валютный фонд, поддерживая идею стабилизационного фонда и рассматривая различные способы получения финансов для России от Большой семерки. Наши партнеры по-прежнему плелись в хвосте: японцы из-за Курил, американцы из-за тревог, связанных с правом голоса в МВФ, а также из-за непопулярности практики предоставления денег иностранным государствам в год выборов. Ключом ко всему была, конечно, позиция Америки. К концу февраля настроения в Конгрессе как будто бы начали склоняться к оказанию поддержки России, даже американское Казначейство изъявляло свое согласие. Влиятельные американцы — бывший председатель Федерального резервного банка Поль Волкер и председатель Нью-йоркского федерального резервного банка Джерри Корриган действовали в качестве личных советников Ельцина. Боб Страусс отправился в Вашингтон, чтобы выбить поддержку России в Конгрессе и других местах. Его усилиям сильно помогла публикация меморандума Ричарда Никсона, в котором он нападал на администрацию США за ее инертность и предупреждал, что если ничего так и не будет сделано, главным вопросом в 1990-х годах станет вопрос: «Кто потерял Россию?», точно так же как в 50-х годах таким вопросом был: «Кто потерял Китай?».

Однако пока что главным вопросом было членство России в Международном валютном фонде. К этому времени мы завоевали доверие русских, и они попросили нас поддержать их заявление о приеме. Дэвид Перец, наш представитель в МВФ, приехал в Москву, чтобы увидеться с Гайдаром и выработать общую линию поведения. Кабинет Гайдара, находившийся в здании на Старой площади, в свое время занимали Суслов и другие идеологические вожди коммунистической партии. Его стены были увешаны картинами на индустриальные темы 1930-х годов в мрачных тонах в стиле Лоуренса Лаури, тоже любившего изображать индустриальные пейзажи. Один из помощников Гайдара заметил, что эти картины напоминают о том, где экономика брала свое начало и как низко она пала сейчас. Впредь дела могут пойти лучше. Мы обсудили тактику: как лучше всего вести себя в вопросе о фонде и в отношениях с американцами. Было жутко думать, что мы вступаем в заговор с русскими в помещении, где когда-то находился центр мирового коммунистического движения.

В конце марта приехал Найджел Уикс, чтобы рассказать, как продвигается дело. Гайдар был спокоен, решителен, голова у него была совершенно ясная. Он был благодарен нам за наши усилия. Я спросил, каковы, по его мнению, шансы на успех его программы. Гайдар ответил, что все будет зависеть от соотношения сил в парламенте, который начнет работу в апреле. Если правительство удержится, и если Ельцин не будет лишен своих чрезвычайных полномочий, компромисс возможен. А пока делу очень помогло бы, если бы Запад мог публично пообещать поддержку программы реальными деньгами и подчеркнуть, что ни одна из альтернатив, предлагаемых националистами, ничего не даст. Что бы он ни делал, сказал Гайдар, националисты все равно обвинят его в том, что он продает свою страну Западу и пляшет под музыку МВФ.

В конце концов мы успешно договорились о приеме русских в Фонд. 1 Мая Гайдар и его коллеги пришли на ланч, чтобы отпраздновать нашу общую победу над силами тьмы, угнездившимися в Казначействе США, японском Министерстве финансов и в международных финансовых учреждениях. Мы все были в хорошем настроении. Гайдар как всегда был полон уверенности и спокоен. Его соратники говорили по-английски и походили внешне на американских юристов — это было явно новое поколение, хотя я полагал, что где-то за внешним фасадом проглядывает нечто стихийно-русское.

Гайдар произнес щедрую на похвалы речь, в которой восхвалял англичан за то, что они первыми безоговорочно поддержали новые русские реформы. И он и его коллеги воздавали должное старшему поколению экономистов, подготовившему для них почву — Богомолову, Абалкину, Аганбегяну.

Я записал тогда в свой дневник: «Таковы превратности политики. Я не исключаю, что оппозиция сможет представить успех в негативном свете». Так и случилось. Российский парламент собрался в середине апреля. Хасбулатов, ставший противником Ельцина после их совместной защиты Белого дома, протолкнул резолюцию, вынуждавшую Ельцина отказаться от чрезвычайных полномочий и образовать новое правительство. Ельцин колебался. Хасбулатов напечатал в одной итальянской газете статью, в которой выражал «глубочайшее презрение» к Гайдару и его соратникам, назвав их «маленькими червяками». Гайдар и его команда подали в отставку. Совершенно сбитый с толку парламент принял путаную компромиссную резолюцию, в общем плане поддерживавшую экономическую реформу. Гайдар остался на своем посту. Но процесс реформы утратил часть своей первоначальной энергии. Гайдар просто растянул время, требующееся для реформ, и дал Фонду и Большой семерке новый предлог для соблюдения осторожности.