За нами Россия

Коршунову уже порядком надоела эта игра в догонялки с поляками. Ему-то требовалось всего несколько минут покоя, чтобы беспрепятственно поднять пассажиров в кабину. А там бы он показал все возможности «Крота». Но нет же, увязались, прилипли. Однако кое-какие возможности у пилота оставались. Поэтому он, в очередной раз развернувшись к преследующему его вертолету, шарахнул по нему самонаводящейся ракетой. Но поляк-пилот не растерялся — заметив по радару запуск ракеты, успел отстрелить тепловые ловушки, которые благополучно перехватили крылатый реактивный снаряд.

Нервы поляка не выдержали, и он вопреки приказу дал прицельную пулеметную очередь, на сей раз целясь прямиком в «Крота». Благо инструкции позволяли ему в случае нападения открывать ответный огонь. В результате чего на корпусе российского вертолета были повреждены несколько ЖК-экранов. Лобовое стекло с успехом выдержало прямое попадание пуль, лишь в нескольких местах покрылось маленькими трещинками и сколами. Подобная выходка поляков сильно разозлила Коршунова, готового было уже задействовать и вторую ракету.

Заметив начавшийся беспредел в небе, Лавров не выдержал.

— Видно, не любят они тебя, — обратился он к Бурцевой.

Та, находясь в прострации, не отвечала. Даже звуки стрельбы не могли заставить ее открыть глаза, ее просто парализовало страхом.

— Так же и технику угробить можно! — разозлившись не на шутку, воскликнул майор. — А ты знаешь, сколько в нее средств и человеческого труда вложено? Сломать каждый горазд, а вот построить…

Находиться без дела, когда идет бой, даже воздушный, Лавров не мог. Не позволяло самолюбие. Роль гири, сковывавшей возможности пилота, ему не улыбалась.

Наплевав на собственную безопасность, Лавров отпустил рукой трос. О том, что в любую секунду он вместе с Бурцевой может сорваться, старался не думать. Зная, какие эмоции владеют сейчас Коршуновым, он решил немного ему помочь.

Болтать стало сильнее. Батяня, потеряв равновесие, уже висел в горизонтальном положении, чем еще больше напугал свою пленницу. Не обращая особого внимания на нее и на временное неудобство, он схватил теперь уже свободной рукой автомат, болтавшийся на плече, а второй рукой по-прежнему придерживал женщину за талию. Бурцева, перевернувшись вместе с майором, оказалась сверху и от страха чуть не лишилась сознания. Но нервная встряска подействовала на нее отрезвляюще. Первый приступ паники прошел, теперь она уже нашла в себе силы открыть глаза, постаралась сосредоточиться и отрешиться от того, что находится на головокружительной высоте. Невероятными усилиями Маргарита справилась со страхом. Вися на майоре, она живо соображала, как ей выбраться из создавшегося положения. Ничего не приходило в голову. У нее не существовало ни одного шанса изменить ситуацию в свою пользу. Женщина с ненавистью наблюдала за действиями десантника, видя свое спасение лишь в польском вертолете, следовавшем за ними по пятам.

«Нужно ему помешать», — мелькнула шальная мысль в ее голове.

Тем не менее Лавров заметил резко изменившееся лицо женщины, оно стало сосредоточенным и злым, и понял, в чем дело. Он прокричал:

— Не в моих принципах бить женщину, но я ведь могу и поступиться ими! Так что не зли, а то отпущу! — И он сделал вид, что хочет сбросить Бурцеву с плеча.

— Не надо! — вдруг побелевшими губами вскричала она. — Я больше не буду. Я жить хочу…

Батяня, усмехнувшись, продолжил начатое дело:

— А как вам, паны поляки, такой вариант? — Развернувшись в воздухе и прицелившись, насколько это было возможно, Лавров выстрелил по польскому боевому вертолету из подствольного гранатомета.

Граната разорвалась прямо возле несущего винта, и польский вертолет закружился в каком-то бешеном танце. Все же полякам удалось справиться с управлением, однако пришлось отступить и отказаться от преследования. Их снесло куда-то в сторону, а затем вражеская машина и вовсе пропала из поля зрения Батяни. Коршунов с толком использовал небольшую фору, представившуюся ему. Он не стал тратить время на немедленный подъем пассажиров — рванул подальше. У Батяни только ветер засвистел в ушах, а Бурцева вновь стала тихой и послушной. Наконец «Крот» завис. Коршунов включил лебедку на «самый малый». Подъем происходил неровно, толчками. Натянутый трос звенел. Батяня, задрав голову, смотрел на приближающееся брюхо вертолета.

Лавров с Бурцевой наконец были подняты в кабину, крышка люка закрылась. «Крот», набрав высоту, исчез в ночном небе. Никакие радары засечь его были уже не в состоянии.

Глава 39

На лесной стоянке байкеров царило веселье. Несмотря на поздний час, здесь никто не спал. После весело проведенного дня все отдыхали. Ярко горели костры, жарилось мясо, рекой лилось пиво. Всем было хорошо.

Недавно сюда приехала съемочная группа Гданьского телевидения — снимать сюжет о слете, и вот сейчас журналистка записывала интервью с одним из тех, кто еще был в более-менее трезвом состоянии и мог связно говорить на камеру.