За нами Россия

— …байкер — это состояние души, а мотоциклист — это водитель любого моторизованного двухколесного транспортного средства, — пояснял опытный «король дороги» — здоровяк с огненно-рыжими волосами, — вот я, к примеру, байкер с десятилетним стажем и им останусь навсегда! — ударил он себя в грудь.

— А почему большинство байкеров ведут, так сказать, холодную войну с водителями обычных автомобилей и с дорожной полицией? — спросила молоденькая журналистка.

— Мы их называем «унылыми задохликами в консервных банках». А вы можете себе представить автомобилиста в шлеме? А в шлеме с рогами «под викинга»? А в кожаной куртке с бахромой или нарисованным на спине черепом? А вот на мотоцикле все это смотрится естественно, нормально, даже завораживающе. К тому же мы борцы за экологию, — распалился байкер. — Обычный урод на пятиместном автомобиле едет один, в крайнем случае еще одного пассажира везет. Вот и посчитайте, сколько лишнего бензина он сжигает!

— Слово «урод» нам придется перекрыть писком, — предупредила журналистка. — А в самом посыле я с вами согласна.

— Я мог бы сказать и покрепче.

— Бытует мнение, что байкеры — настоящие самоубийцы, гоняют как бешеные по дороге, порою даже в нетрезвом состоянии. Любят похулиганить и похамить окружающим — что вы на это скажете?

— Похулиганить и я люблю, — честно и с бравадой сказал рыжий. — В основном наши хулиганские выходки заключаются в проведении «сумасшедших» вечеринок, в уличных гонках или в езде «под градусом».

— А то, что произошло недавно в Слупске?

— Да эти козлы подобное отношение заслужили!

— Вы лично участвовали в этих событиях? — Глаза у журналистки загорелись.

Байкер, хоть и был пьян, но все же сообразил, что делать признание прямо в камеру — это неосторожно.

— Я вам скажу так: если бы у меня была возможность присоединиться к мотоциклистам возле гостиницы, я бы сделал это, не задумываясь.

— Значит, вас там не было? — журналистка не теряла надежды раскрутить байкера на признание.

— Я был с ними в мыслях.

— Может, вы подскажете мне, кто был там в реальности? Я бы хотела выслушать и другую сторону. До этого я брала интервью у полицейских. У них иной взгляд на вещи.

— У этих уродов ни на что нет своего взгляда. Но наших братьев я назвать не могу. Сами понимаете. Разве что кто-то сам изьявит желание поделиться с вами информацией.

Беседа продолжалась.

— …сейчас у меня в гараже стоит около десяти мотоциклов. Точное количество назвать не берусь, потому что часть из них в разобранном состоянии, надо идти и считать, — продолжал рассказ байкер, — но больше всего я люблю вот этот аппарат, потому что очень долго его делал и вложил в него уйму энергии и любви. Многие спрашивают, зачем мне столько агрегатов, но простым людям этого не понять. Все это — для души.

— Значит, без байка вы не можете жить?

— Точно! Байки — это романтика, — утверждал рыжий, — разве может быть что-то прекрасней поездки на мотоцикле под ночным звездным небом в компании красивой девушки? Во-вторых, байки дарят свободу духа. Езда на большой скорости — это огромный выброс адреналина в кровь, ведь поездки на байках иногда чреваты авариями.

— А травмы?…

— Само собой! Несколько раз и я попадал в серьезные «мотокатастрофы», ломал руки-ноги, но все равно своего железного коня ни на что не променяю. Я просто не представляю свою жизнь без байка. Даже думать об этом не хочу, он же для меня как лучший друг. А аварии — это все ерунда, раньше смерти все равно не умрешь.

Тем временем тусовка принялась зажигать по-новому, готовясь к ночному купанию. Однако вдруг все изменилось — новые тревожные звуки привлекли всеобщее внимание.

Около десятка полицейских автомобилей, разрывая ночную тишину визгом своих сирен и разгоняя окружающую темноту бликами проблесковых маячков, неожиданно ворвалось на стоянку слета байкеров.

Всю полицию по тревоге подняли на ноги, наводку о местоположении стоянки байкеров дал сам Левандовский. Принимая непосредственное участие в захвате, он ехал среди полицейских машин в своем серебристом «БМВ» и постоянно подгонял водителя, который уже был и не рад, что ему попалось такое вот начальство. Отработав с Левандовским более полугода, он все никак не мог привыкнуть к его нраву.

Заслышав приближающиеся тревожные звуковые сигналы, подавляющее большинство байкеров проворно принялось хватать вещи, забираться на своих железных коней, пытаясь скрыться в темноте. На месте осталась лишь съемочная группа, для которой все это стало классным бонусом к сюжету. Оператор гордо стоял, вскинув на плечо камеру, как спецназовец базуку. Журналистка прикрывала его, раскинув руки, и кричала:

— Пресса! Пресса!

Марек Левандовский, глядя на них через лобовое стекло автомобиля, скрежетнул зубами и промолвил:

— Только этой курвы нам не хватало. Почему не предупредили о телевизионщиках?

Вопрос повис в воздухе. Марек замолчал. В конце концов, это он сам не подумал о том, что на месте может оказаться пресса. Во всем ему теперь мерещился заговор. Польскую журналистку и ее коллегу с камерой он воспринимал сейчас не иначе как российских шпионов.