За оградой есть Огранда

Но фраза о супе прозвучала для красного словца. Времени варить его не было, поэтому набираться сил пришлось всухомятку. После целого дня в седле было бы неплохо поесть горячего, однако за его отсутствием Иванов согласился бы жевать и траву, лишь бы немного набить пустой желудок. К счастью, оставалось сало, имелись сухари и питаться травой не пришлось.

К горю, разведчики обернулись быстро, не дав остальным толком пообедать. Или просто испугались, что все будет съедено без них.

— Были кочевники у города. Постояли и ушли, — доложил старший из разведчиков, схватив с разосланной на земле скатерти здоровенный кусок сала и пару сухарей.

— Точно знаешь? — переспросил Полкан.

— Чего не знать? Там напротив южных ворот вся трава истоптана и кострищ с сотню будет, если не с две. Костей обглоданных кучи, и другие кучи в стороне навалены. Смердят, спасу нет. Судя по вони, дня два простояли, не меньше, а сегодняшним утром ушли.

— И на стены залезть не пытались? — удивленно спросил один из дружинников.

— Да как на них залезешь? Они ж в два человеческих роста! С конем не перепрыгнешь, а лестниц, видно, не взяли. Да и откуда кочевники о лестницах ведать могут? В степи они без надобности, — рассудительно ответил разведчик, тщательно пережевывая пищу.

Остальные помолчали, поскребли затылки и согласились.

— Чего ж мы тогда сидим? — встрепенулся Полкан. — Солнце же скоро зайдет! Папашку моего, что ли, не знаете? Всех ночевать в поле заставит!

Аргумент был весом, и спустя минуту воины сидели в седлах с недоеденными бутербродами в руках. Остатки трапезы проглотили мигом, словно боялись, что отнимут ушедшие кочевники, и после этого пустили коней в галоп.

Антошке, как назло, попался чересчур твердый сухарь. В итоге он чуть замешкался и оказался едва ли не в конце отряда рядом с подпрыгивающими на кочках телегами.

Пока богатырь подскакал к воротам, переговоры закончились. Стража отворила тяжелые створки, и дружинники с развернутым знаменем гордо въехали в родной город.

Как всегда, родина встретила неприветливо. Из толпы встречающих не спеша выехал пожилой кряжистый воин в красном плаще. Он восседал на массивном белом коне, напомнившем Антошке знаменитых першеронов. И конь, и всадник имели самый мрачный вид, будто их отнюдь не радовало возвращение отряда.

Воин подъехал к героям и вдруг крепкой рукой, одетой в железную рукавицу, закатил Полкану звучную затрещину. Удар получился звонким. Шлем слетел с головы молодого князя, покатился по улице, гремя, как пустое ведро.

— За что, батя?! — воскликнул Полкан, и Антошке стало ясно, что перед ним грозный Барбус.

— Где тебя носит? — Голос у князя был хриплый, но громкий. — Тут такое делалось, а у меня из конных, окромя знаменосца и конюхов, никого! А ну сейчас же марш в погоню за Чизбуреком!

— Кони устали, батя. Весь день шли к вам без малого галопом. — И Полкан вкратце изложил историю своего похода.

Рассказ получился впечатляющим. Встреча с неисчислимой (считать больше десяти никто из дружинников не умел) ратью Хатыра, мужественное решение принять безнадежный бой, бо мертвые сраму не имут. Своевременное вмешательство проезжавшего мимо богатыря. Далее последовало описание Антошкиного подвига, сумевшего в одиночку разметать вражеский строй, зарубить Хатыра и захватить бунчук. Общая сеча. Поиски по степи и неравная битва с могущественными колдунами. Бешеная скачка на выручку родного города.

Даже участвовавший во всем этом Антошка поневоле поразился величию совершенных подвигов. А что говорить о столпившихся горожанах! Восторгу их не было границ, и даже старый князь с гордостью взглянул на своего сына.

— Погорячился, — вздохнул Барбус, и в его устах это прозвучало как извинение. — Что ж, тогда в честь ваших подвигов сегодня будет пир. И ты, великий богатырь, не побрезгуй нашим хлебом-солью, раздели с нами заздравную чашу, как разделял с моими людьми все опасности битв.

Польщенный Антошка молча склонился в знак согласия. Есть действительно хотелось до умопомрачения, а сало только раздразнило аппетит.

— Сегодня пир! — громогласно повторил Барбус и гораздо тише добавил специально для воинов Полкана: — Но завтра с самого утра — в погоню за Чизбуреком. Я сам пойду во главе отряда.

Сказал, как припечатал.

17

Слово Барбуса было крепким. Ранним утром утомленные дальним походом и пиром дружинники стали собираться в погоню. Антошка собирался вместе со всеми, только его путь лежал в другую сторону.

— Я и сам бы с радостью присоединился к вам, да только Василиса уже заждалась, — объяснял он причину несколько разочарованному Полкану. — Не могу я больше откладывать схватку с Кощеем. И так времени прошло много. Еще подумают, будто я струсил.