За пеленой изнанки

Немного отдохнув отряд, поднялся и поспешил продолжить путь.

***

В одном из отрядов орков…

Молодые кланы рвались в бой, всем не терпелось доказать что они достойны называться воинами БраготГура и Суурские ухорезы не были исключением. БраготГур собрал всех опытных воинов, и теперь они двигались вглубь людской территории на встречу к хорошо укрепленным городам и людским легионам. Молодым и немногочисленным кланам досталось лишь ослабевшее приграничье, в котором еще нужно постараться, чтобы найти достойного противника.

Молодой вождь понимал, что от этого похода не стоит ждать славы и богатой добычи. Все встреченные на пути деревни оказались пусты и покинуты, если не считать тупую нежить, которая посилилась на местных кладбищах. Больших городов в Равервуде не было, а малые крепости на самой границе с болотами уже должны были взять штурмом Расаишь, которые присоединились к орочьей орде.

Но сегодня вождь был в хорошем расположении духа. Один за другим приходили сообщения о том, что в лесу на дозоры нападают неизвестные, похищая одного реже двух гоблинов. Нужно уничтожить угрозу своими силами до того как в Равервуд прибудет один из высших. Если не успеть то вся слава достанется шаману, а его имя, как и имена воинов его клана, никто и не вспомнит.

Пустив по следу неизвестных лучших своих охотников, вождь растянул своих воинов длинной цепью и отправил в лес, возглавив орков, перед которыми точно такой же цепью вслед за охотниками шли гоблины. Пусть враг сначала омоет свои клинки в крови низших собратьев, пусть руки его нальются тяжестью и устанут и тогда он поднесет к своим губам боевой рог, призывая к бою своих братьев. Ухорезы сегодня соберут свою славу, и закованный в тяжелый грубый доспех вождь надеялся, что противник окажется достаточно сильным, чтобы принести ему удовольствие тяжелого боя.

От раздумий вождя отвлек топот копыт и треск сучьев под тяжелой тушей боевого кабана. Наездник сблизился с вождем и скрипучим голосом проговорил.

— Пусть уши врагов повиснут на твоей шее вождь! Мы уперлись в бурелом, через который трудно пробраться наездникам. Следы похитителей нападающих на наши дозоры уходят вглубь леса. Если ты скажешь свое слово, мы спешимся и продолжим идти по следам. Еще есть несколько троп, что созданы не природой, и они так же идут вглубь бурелома. Возможно, где-то там есть поселение.

— Нет, пусть в бурелом лезут гоблинсы и проследи, чтобы хобгоблины полезли тоже. Пусть эти тщедушные недомерки отрабатывают свою долю добычи. По этим тропам пройдет твой кабан охотник?

— Да, но они все равно довольно узки, моим зубоскалам придется растянуться, и в случае нападения мы окажемся в ловушке.

— Ты что сомневаешься в своей силе охотник? — вождь громыхнув доспехом приблизился и ухватил кабана за холку — Слабым не место в клане, и уж тем более не место среди охотников. Следуй по следам и возьми с собой метателей. Они помогут тебе своими топорами в случае нападения. Если же ты решишь оспорить мое слово, то я хочу решить это здесь и сейчас, твои уши довольно мясисты и будут хорошо смотреться на моей нити трофеев.

— Я тебя услышал вождь, мои уши мне самому пригодятся.

— Тогда действуй и пусть твоя булава доберется до хрустящих черепов!

Орк отодвинулся, отпуская холку кабана, и наездник несколько раз гикнув и хлопнув раскрытой ладонью по башке огромного зверя, развернулся и помчался в обратном направлении. Отирающийся возле вождя жилистый орк с пересекающим лицо шрамом зашипел ему вслед, а затем обратился к вождю.

— Почему ты не забрал его уши брат? Он был слишком дерзок и если бы ваш разговор слышали другие ухорезы, они бы могли засомневаться в твоей силе.

— Заткни свою гнилую пасть и иди к метателям, ты пойдешь с ними. Иногда я жалею, что ты мой младший брат, иначе я бы уже отрубил твою бесполезную башку и скормил её кабанам охотников.

Зная, что злить закованного в доспехи вождя не стоит, и что-то сказать ему в ответ означает как минимум лишиться жизни, отмеченный шрамом зеленокожий поспешил выполнить приказ.

Спустя двадцать минут орки стали собираться у края бурелома, из которого слышались удары топоров и писклявые голоса гоблинов расчищающих себе дорогу. Охотники уже скрылись из вида, да и гоблинов почти не было видно в мешанине веток и гнилых деревьев, что некогда повалила буря на этом участке леса.

Растянутые цепью орки неосознанно начали собираться в группы и из этих групп спустя полчаса бесполезного стояния на краю бурелома начал доноситься ропот. Промедление не играло вождю на руку, свое положение в клане он завоевал благодаря грубой силе и понимал, что стоит ему дать повод как тут же найдутся те, кто бросит ему вызов, а там как знать, может быть кому-то из них и повезет.

Раздраженно зарычав, проклиная про себя тупых сородичей, которые вынуждают его лезть в проклятый лес так непохожий на родные степи, он прокричал.