За пеленой тысячелетий

Скилур проснулся оттого, что почувствовал, как кто-то дёргает его за ус. Подумав, что он находится в родном кочевье и это балуется маленький сынишка, он зарычал и стал щёлкать зубами, изображая злого тигра. В ответ раздался весёлый смех. Скилур открыл глаза и увидел напротив себя маленькую, растрёпанную девочку. Из всей одежды на ней был только один халат, сшитый из кожи дикой козы. Местами он порвался, и сквозь него просвечивало худое тело. Она опять дёрнула Скилура за ус и засмеялась. Гонец обвёл глазами незнакомую кибитку. Вспомнил, где он находится и сразу построжел лицом. В этот момент откинулся полог и внутрь просунулся незнакомый воин.

-Вставай, гонец. Царь Откамасад ждёт тебя.

Девочка испуганно вскрикнула и зарылась в охапку шкур.

Племя всё также двигалось по одному ему известному маршруту. Солнечный диск уже скатился на другую сторону.

-Я дам воинов, - сказал Откамасад, как только Скилур подъехал ближе. – Передашь царице мои слова: «Я внял твоему совету и даю воинов на общее для всей степи дело. Надеюсь, что и другие племена поступят также. И да поможет нам всем великая Табити». Запомнил?

Скилур кивнул.

-Тогда езжай, и да помогут тебе боги.

Вечерело, когда Скилур во главе пятидесятитысячного отряда выехал в родные кочевья. Душа его пела. Он с честью выполнил поручение царицы и вскоре вновь увидит родные кочевья.

&&&

Военачальником над тиграхаудами был Кадуй, дальний родственник царя и один из его самых доверенных людей. Уже одно это указывало на то, что Откамасад всецело доверял Томирис.

По шрамам, которые украшали лицо Кадуя, можно было догадаться, что за плечами у этого воина не одна битва. Большой рубленый шрам, пересекавший лицо от подбородка до лба делал его лик зловещим и отталкивающим. Было заметно, что воины его побаивались и от того беспрекословно выполняли каждый его приказ. К тому же к седлу Кадуя было приторочено ни один десяток скальпов, снятых с убитых врагов. Это ещё больше добавляло ему почёта и уважения среди воинов.

Скилур, скакавший рядом, с уважением посматривал на военачальника тиграхаудов. Ему самому посчастливилось только два раза завладеть вражескими скальпами. Это произошло прошлым летом в бешеной стычке с исидонами. С тех пор удача не улыбалась ему. Ведь что может быть лучше, чем шкура убитого врага, натянутая на шест? Раз в году вождь приглашал воинов на пир. Вино наливали в сосуд, называвшийся кубком почета. Из этого сосуда пить разрешалось только тем, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще умертвить врага, обязаны были сидеть в стороне, как опозоренные. Не было ничего постыднее для воина, чем оказаться в стороне от кубка почёта. Ну а тем, кто убил много врагов, подносили по два кубка. Не было для воина радостнее момента, чем тот, когда он подносил кубок ко рту.

Конный отряд ехал всю ночь. Только к утру они позволили себе сделать небольшой привал. Выставили сторожевые дозоры и принялись за трапезу. Костров разжигать не стали. Кадуй торопил своих воинов. Надо успеть к концу следующего дня, достичь стана скифов-массагетов. А то персы могут опередить, и их помощь уже не понадобится.

Над степью поднялся рассвет, а всадники всё мчались над степью, покрывая один парсаг за другим. Кадуй слился с конём, напоминая одно целое. Глаза его прищурились, настороженно обшаривая степь и выискивая опасность. Он был опытным воином, и война была для него привычным делом. Поэтому то, что простой воин мог и не заметить, Кадую сразу бросалось в глаза. Ему всё равно где разить акинаком врагов, лишь бы их было побольше. Или с хаумаваргами биться или вот теперь с персами. Выслушав распоряжение царя Откамасада, он никак не выразил своего отношения, а только кивнул головой и ушёл готовить воинов.

Ближе к вечеру показались знакомые места. До становища массагетов оставалось немного. Сердце Скилура забилось быстрее. Совсем скоро он увидит семью и вдохнёт дым родного кочевья. На соседних сопках показались дозоры скифов. Кадуй заметил их первым и показал на них Скилуру. Тот кивнул головой. Гонец догадался, что вестовые уже мчатся к царице доложить, что огромный отряд движется в их сторону.

Когда до главного городища массагетов оставалось совсем немного, Кадуй поднял руку и конная лава остановилась. Разгорячённые кони всхрапывали и били копытами, норовя опять сорваться в галоп. Отряд тиграхаудов заполнил собой всю равнину перед сопкой, за которой уже был стан массагетов. На окрестных сопках выстроились дозорные, охватывая отряд полукругом. За спиной тоже появились конные сотни. Тиграхауды оказались в западне, и вздумай они сейчас прорываться обратно, не мало положили бы воинов, прежде чем им удалось бы вырваться из каменного мешка.