За пещерным человеком

Таков, например, Ориньяк, давший имя одному из наиболее известных подразделений культуры палеолита. Не только во Франции, но и в Чехословакии во всех учебниках говорится о каменных орудиях так называемого ориньякского периода (этот термин имеет общеевропейское хождение). А кто знает при этом, что за названием Ориньяк кроется? Конечно же, пещера! Пещера в сердце французской провинции Дордонь, на Буковом холме у городка Ориньяк; пещера, которая в 1852 г. выходила на поверхность лишь ничтожной дырой в земле, напоминающей кроличью нору.

Именно так и решил дорожный рабочий Бонмезон, засовывая в упомянутую дыру руку. Когда же он руку вытащил, то оказалось, что держит он не кролика, а человеческую кость.

Из всего того, что могло прийти ему в голову, он предпочел наиболее заманчивое: а что если там клад? Он принялся упорно копать и докопался до большого камня, за которым находилась небольшая, полностью заполненная глиной, пещерка — метра три в ширину, глубину и высоту, а в ней — человеческие кости. Целая пропасть костей — не менее семнадцати человек. Что было с ними делать? Именно перед такой проблемой оказался мэр городка врач Амьель, когда об этой находке поползли слухи. К сожалению, он не нашел ничего лучшего, как приказать захоронить кости на местном кладбище.

Восемь лет спустя по чистой случайности об ориньякской находке узнал палеонтолог и археолог Э. Ларте. В 1860 г. он отправился в Ориньяк, но в своем стремлении отыскать и исследовать кости потерпел полную неудачу: ни доктор Амьель, ни даже местный могильщик не могли припомнить, где кости были зарыты (такая забывчивость весьма подозрительна, скорее, опасались, что незнакомый визитер перекопает кладбище и изобличит уважаемого мэра в невежестве: кто как не врач, мог бы лучше оценить значение находки!). Ларте, покопав в пещерке, нашел каменные орудия и кости вымерших животных, в отношении которых было высказано предположение, что они соответствуют человеческим останкам. Так Ларте констатировал, что там было обнаружено «погребение эпохи самого раннего детства человеческого рода».

Несмотря на недостаточность сведения об обстоятельствах ориньякской находки, она тем не менее вошла в литературу как крупный могильник «пещерных людей». Это утверждал и Ч. Лайель в первых трех изданиях своего труда «Геологические доказательства древности человека». И только в четвертом издании появилась оговорка о том, что палеолитический возраст скелетов не является абсолютно надежным и что сомнения археологов Дж. Леббока и Дж. Эванса в чем-то, по-видимому, справедливы (против выступил и небезызвестный нам Даукинс, впрочем, он отрицал палеолитические захоронения вообще!). Решительную атаку после своего посещения стоянки в 1855 г. предпринял революционно настроенный Б. У. Кинг: пещера не была раскопана полностью, но тем не менее очевидно, что там имелось несколько культурных слоев и кости залегали над слоем с палеолитическими орудиями. То же самое подтвердило контрольное обследование, осуществленное в начале 70-х гг. прошлого века Э. Картальяком; подозрения внушали и черепки керамики и обломки костей домашних животных, откопанные вместе с человеческими костями и, несомненно, принадлежащие более позднему земледельческому периоду, т. е. началу нового каменного века (неолита).

К тому же времени относилось в действительности и погребение, обнаруженное в 1852 г. охотником за кроликами, — к эпохе на границе между каменным и бронзовым веками. Могильник вошел в историю благодаря другим, а не этим первоначальным находкам. В результате последующих исследований и находок в более глубоких слоях пещера, давшая свое имя одной из палеолитических культур — ориньякской, сама из списка погребений и могильников той эпохи выпала навсегда.

Однако в результате подтвердилось то важное обстоятельство, что погребения в пещерах совершались не только в палеолите, но и позднее: в отдельные эпохи первобытной истории пещеры намеренно избирались в качестве места погребения значительного числа людей, которых укладывали в этой своеобразной подземной «крипте» либо одновременно, либо постепенно.