За пещерным человеком

А как же с самим названием пещеры? И тут реалисты создали теорию, что здесь упал когда-то в пещеру бык либо кто-то тут в пещере быка держал. Деревенские жители, ссылаясь на много раз подтвержденное обстоятельство, утверждали, что у пещеры появляется белый или огненный бык. Археологи-романтики смотрели на эти вещи иначе: по их мнению, название, вне всякого сомнения, древнее и связано с поклонением языческому идолу в образе быка. То, что название было письменно закреплено лишь в 1804 г., им не мешало. «Отцу моравской археологии» Ванкелю выпало на долю поддержать это суждение открытием, которое совершил, правда, не он сам, но которое прославило его, как никого.

Ванкель начал раскопки в пещере Бычи скала осенью 1867 г. и почти в 80 м от входа под синтровой коркой обнаружил в наносах пещерного коридора более 100 каменных орудий, изготовленных из каменных отщепов, — первая достоверная палеолитическая находка на территории тогдашней Австро-Венгрии.

Он продолжал там раскопки и в 1868 г., дружески предупрежденный профессором Вирховым, он высказался более сдержанно, чем раньше, по поводу палеолитического возраста найденных человеческих костей, но переоценил значимость своих находок, объявив их «ненарушенной стоянкой людей древнейшего периода каменного века». (Речь шла, по-видимому, о находках, бывших во вторичном залегании, смытых в пещеру с поверхности через камины.) Ванкель намеревался обработать свои находки, но Бычи скала выдала тем временем нечто такое, что заставило забыть о палеолитической индустрии.

План передней части пещеры Бычи скала: крестиками обозначены места находок человеческих скелетов, черным треугольником — «алтарь», крапом выделено место сожжения трупов, горизонтальной штриховкой — кузнечная мастерская

Произошло это в Предсынье — великолепном привходовом зале, своеобразном пещерном соборе размерами 40 x 20 м и высотой от 8 до 16 м. В 1869 г. Ванкелю удалось заложить здесь несколько пробных раскопов, которые выдали на поверхность вещи, в общем-то, мало интересные. Во время своих каникул его дело продолжили самозваные гости — школьники Густав и Арношт Фелкловы. Они попробовали покопаться уже в раскопанных местах и неподалеку от входа, у северной стены первого зала, наткнулись на большой керамический сосуд, заполненный обугленным просом. Спекшиеся зерна прикрывали какой-то металлический предмет, закрепленный на пластинке, тут же, впрочем, отвалившейся. Подростки отнесли целиком свою находку домой, в Оломучаны, очистили этот предмет, и он оказался скульптурой бычка (длиной около 10 см), отлитой из бронзы и инкрустированной железом.

Спустя какое-то время фигурка попала к Ванкелю, который пришел от этой находки в неописуемый восторг: не только из-за ее великолепия, но главным образом из-за ее возможного смысла. Не мог ли быть это тот самый известный идол, по которому пещера и получила свое наименование? Не было ли это олицетворением египетского бога Аписа (свою гипотезу он сразу же опубликовал, но понимания не встретил). И не подтверждает ли связь находки с названием пещеры и многочисленными легендами, что речь может идти о святилище славянских язычников? Ванкель возобновил свои исследования, на сей раз поблизости от входа. Происходило это в сентябре — октябре 1872 г. В качестве землекопов он получил горняков, труд которых оплачивал князь Лихтенштейн на условии, что находки предметов из золота попадут в княжескую коллекцию. Найдено тогда было около 4 тысяч предметов, но наиболее интересным, видимо, была общая ситуация в связи с находкой нескольких десятков человеческих скелетов (и их частей) — всего там было обнаружено 5 мужских и 35 женских останков. Исследованиями было вскрыто обширное огнище, где сжигались трупы, с кусками обуглившегося дерева и обгорелым зерном, крупные сосуды, большое число железных орудий и оружия (у стены пещеры даже полное оборудование древней кузницы), масса бронзовых украшений, некое подобие алтаря с обрубленными женскими руками на нем, останки тел с усеченными головами, голов без тел, безголовых и безногих коней, чаши из человеческих черепов. Украшения и оружие тяготели по своему типу к альпийским, итальянским (этрусским) и, вероятно, греческим центрам раннего железного века, но понять, при каких обстоятельствах все эти ценные и удивительные вещи здесь оказались, — это превосходило возможности тогдашних ученых.