За пять веков до Соломона (СИ)

Вчерашний обряд и порадовал, и огорчил Моисея. С одной стороны, он узнал, как великолепно чувствовать себя частью могучего и великого целого. А с другой… Кто бы мог подумать, что от любви до ненависти такой малый шаг? Эти люди всего неделю назад боготворили фараона, всерьез считая его наместником Амона-Ра на земле. А вчера — злобно высмеивали, сравнивая с дрожащим черным козлом. Не случится ли то же самое и с ним? Не придут ли на смену вчерашнему вознесению ярость и гнев разочарованных людей?

Путь до Мадиамской страны — не легкая прогулка, а полный опасностей и забот переход. Надо решать тысячи вопросов. Через пару дней закончатся запасы воды. Через неделю встанет вопрос с едой, как для людей, так и для скота.

Воду можно набирать в колодцах, что разбросаны по пути. Придется создавать отряд разведчиков, что будут каждый день выезжать вперед и искать оазисы. Пропитание можно выменивать у кочевников — потребны торговцы. Или наловить рыбы в море — значит, нужны рыбаки. А это — те самые приказы и распоряжения, от которых израильтяне надеются, что избавились навсегда.

Кроме того, надобно думать на счет оружия: вдруг Рамсес решит договор расторгнуть и рабов назад вернуть? Тогда без сражений не обойтись. И без обученной армии с жесткой дисциплиной тоже. Как быть?

Размышления Моисея прервал Аарон, который громко кричал и отчаянно жестикулировал у подножия скалы. Моисей поспешил вниз.

— Моисей, там египетский военный отряд дорогу перегородил, — на одном дыхании выпалил молодой израильтянин…

* * *

Неужто вот оно? Так сразу, прямо сейчас?

— Колесницу, — коротко бросил Моисей, не замечая, что отдает приказания совсем, как в армии.

Подогнали колесницу, запряженную одним гнедым конем (второго у израильтян просто не нашлось). Моисей вскочил на ходу, перехватил поводья у молоденького возничего. Уверенная рука послала жеребца вперед, повозка понеслась в голову колонны, поднимая за собой длинный шлейф пыли.

Плана не было никакого — вначале стоило понять, кто и зачем преграждает путь. Может и не войска вдогонку посланные, а обычный отряд, проверяющий, что за толпа движется по пустыне внутри Египетской страны.

А вот и египетские воины. Поводья натянулись, конь громко заржал, но покорно остановился. Сотня египетских воинов стояла пятью колоннами — видать только с марша. Но Моисей знал: стоит отдать приказ, и тотчас рассеются тремя линиями, готовыми к бою. Луки не на взводе, но в руках — готовы по первой же команде пустить тучи стрел. Мечи и копья неровно поблескивают на солнце — волнуются воины, а значит, неспокоен и командир. Видать и вправду не ведает, кто идет, тучи песка и пыли поднимая.

Моисей гордо расправил плечи, сам собою поднялся подбородок, поводья негромко щелкнули, и конь зашагал медленной поступью навстречу египетянам. Видя, что нападать никто не собирается, сотник, впереди отряда стоящий, чуть успокоился, меч к земле опустил, хотя команды луки отложить не отдал.

— Кто и по чьему велению навстречу мне идет?

Моисей перевел дух: обычная фраза приветствия подтверждала, что намерения у египетских воинов невраждебные.

— Моисей, брат Рамсеса Солнечного, правителя Верхнего и Нижнего Египта, сын Сети Менмаатра, победитель нубийцев и прочих племен варварских, — перечисление титулов действовало безотказно. — А кто на пути моем стоит?

Услышав стандартный ответ, сотник тоже расслабился:

— Манитон с сотней из личной тысячи фараона, что направляется в Уасет.

И добавил от себя, уже не по уставу:

— С возвращением, мой господин. Рад Вас снова видеть.

Моисей пригляделся внимательнее. Что-то неуловимо знакомое проступало в грубых чертах бывалого вояки. Где-то они уже встречались, только тогда морщин на лице Сотника поменьше было. Вдруг Моисей вспомнил: перед ним постаревший на десять лет Манитон — тот самый военачальник, что спорил с Моисеем в памятной битве с нубийцами.

— Я тоже рад тебя видеть! Как жизнь твоя сложилась после нашей победы? Погоди, ты вроде тысячником был? Что случилось? Как в сотниках оказался?

Манитон вздохнул:

— Длинная история, господин. Долго рассказывать.

— Ничего, время у нас есть. Солнце садится, все равно пора на ночлег устраиваться. Давай лагеря рядом поставим, а с утра путь продолжим. Каждый в свою сторону.

* * *

Израильтяне со ставшими уже привычными песнями и музыкой устраивались на ночь. Моисей в стороне от всеобщего ликования грустно смотрел на соседний египетский лагерь. Шатры встали, как по команде, ровной линией, воины молча сошлись у центрального костра, кроме часовых, что мерно вышагивали вдоль палаток, зорко всматриваясь в темную синеву.

Моисей повернулся к Аарону, следовавшему по пятам:

— Смотри, как ладно у них получается. Боюсь, если придется в схватке смертельной сойтись, не выстоять нам против обученного египетского войска.