За полвека

Чтобы так, не улыбаясь, не скорбя…

То ли город за окном наоборотен,

То ли я, в него глядящий сквозь тебя?

9.

Август был самодержавен и ленив,

И сады его устали от корон,

Он просил осенней ржави и любви,

Разморённой горькой ивовой корой.

Жёлтый пляж глотал фламандские тела,

И дыханье заменяло разговор —

Ты рукой большой и мягкой мне дала

Переполненный закатом помидор…

10 — 12.

ТРИ ЗИМНИХ ЭТЮДА

1.

Стеклянный вечер на снегу

Лежит, и лень ему подняться,

Как он сумел так распластаться,

Стеклянный вечер на снегу?

По скользкой улице бегу

В толпе витринных иллюстраций,

Стеклянный вечер на снегу

Лежит, и лень ему подняться.

2.

На льду тончайший слой воды,

И окна кинулись в пруды,

И зажелтели подо мной

Семиэтажной глубиной,

Как будто в землю город врос,

Зеркально симметричный нам,

И конькобежец — как Христос —

По окнам, крышам, фонарям…

3.

Вот так остановиться и смотреть

На фонари, проталины и окна,

То вверх, то вниз, пока душа на треть

В хрустящей оттепели не размокла,

Глазеть на ветви тополей нагих,

На серый снег, на белые карнизы,

Потом прийти домой — и этот стих

Останется навеки не дописан…

13.

Вот и полночь.

Поэму опять дописать не удастся.

Световое пятно, круг от лампы дрожит на столе,

Серый мрак отгоняя от круглых границ государства,

Где живут все поэты, с какими дружу на земле.

Байрон прыгнул в окно. Он сегодня в халате и феске.

С ятаганом, кривым, как смешок, он присел в стороне.

Вальтер Скотт, в кресло бухнувшись,

чуть не сорвал занавески,

Киплинг справился по телефону — зайти ли ко мне.

Вдруг обои на стенке меняют рисунок и тему:

Проявляется денди с увядшим цветком на груди,

Пальцы тонкие в перстнях отодвигают поэму —

Это пьяный Эдгар хмуро требует: "Переводи!"

Осторожно Шеко постучит, извинится, что поздно…

Он — реальный.

Он снимет пальто, не заметив других.

Сядем чай пить на кухне.

За окнами будет морозно.

И Шеко напоёт мне персидский отточенный стих.

А потом зашагает домой, невысокий и ловкий,

Мимо озера, мимо забора, теряясь впотьмах…

И ещё один гость — он появится из кладовки,

Той, что шкафом стенным называют в стандартных домах.

Этот гость — не поэт.

С ним рифмуют, как правило, п р о ф и л ь —

(Он настолько худой, что его не увидеть en face).

С петушиным пером и в дырявом плаще — чёрт бродячий

Мысик шапочки красной как стрелка торчит между глаз.

Слушай, оперный тип! Ты, наверное, адрес напутав,

Заплутался в стандартных хрущобах

и клетках квартир.

Доктор Фауст живёт в однокомнатной келье напротив,

Спит и видит, чтоб ты его душу опять прихватил.

Старикан всё скрипит….

Но тут начинается новая тема:

Возврат потерянных лет.

На круги своя вернётся поэма,

Поэма, которой НЕТ.

1965 г.

14.

Впереди — бесконечная зима,

А на улице снега — по колени,

И гуляет такая кутерьма

Аж по всей шестидесятой параллели.

Лупит ветер то в морду мне, то в бок,

Только воздух в самом деле без движенья:

То земля опять уходит из-под ног —

Ощущаю подошвами вращенье.

Надоел необъезженный буран,

Снова белый жеребец сорвал подпругу…

Хоть бы выйти на какой меридиан

И держась, как за канат, скатиться к югу.

15.

ИЗБОРСК

Николаю Рубцову

За Труворовым городищем,

За тяжким каменным крестом,

Напрасно взгляд предела ищет,

В плывущий уходя простор.

И всё — внизу: кусты и крыши,

Журавль колодца и пруды,

Бумажный змей, толпа мальчишек

Да яблоневые сады.

А в грозовом вечернем небе

Над всем величьем тишины,

Неровный, выветренный гребень

Полуразрушенной стены.

И обезглавленные башни

С пустыми стрельнями вразброс

Над нынешним и над вчерашним

Безмолвно встали в полный рост…

И стены, серые, как туча,

Под тучей, грозной, как стена,

Нависли над зелёной кручей

В оковах векового сна.

И кажется, что город этот

Не мёртв, но чутко предан сну:

Ведь яблоки, срываясь с веток,

В предгрозье рушат тишину.

16.

Вот и сонный июль, и ночная Нева…

Станет город в закатах топить острова,

Над провалом каналов нависнут мосты,

Тенью воду выхватывать из пустоты.

И останется Город без слов и без снов,

Словно сотни других городов…

Сонный, каменный, голову мне не морочь:

Ведь утоплена Белая ночь!

В молчаливых закатах ты сжёг острова,

И в единственном русле осталась Нева,

И опять до весны ты без снов и без слов,

Словно сотни других городов.

17.

Л. Г.

Когда случается всерьёз —

Доверься ветру, он излечит,

Доверься милости берёз,

Пусть осень их зажжёт, как свечи,

Чтоб в тёплый, нестеровский вечер

Они гляделись в тёмный плёс…

Когда случается всерьёз —

Неповторимость каждой встречи

Листвой невнятною лепечет

Тебе…

Так пальцы тонких лоз

Кирпич ласкают и калечат.

Когда сбывается всерьёз —

Закат над морем бесконечен,

Пусть берег двинется навстречу

И лодка вскидывает нос,

Случвйно брошеный вопрос

Особой глубиной отмчен,

Залив туманен и беспечен,

И весла попадают врозь,

И ты не замечаешь гроз,

А грозы падают на плечи…

18.

Странно гавань видеть без единой чайки,

В снежном корабельном сне.

Странно, когда серый крейсер — словно чайник,-