За Порог

В итоге расстались довольные знакомством. Ник получил приглашение захаживать на тренировки, а Кирилл Юрьевич довольно крутил головой. Благодаря Нику он избавился от защемления в шейном отделе, которое он получил во время очередного визита в Японию.

Последующий мастер-класс Ника, как обычно, прошел на ура.

Люди изначально сомневались, не верили, просили доказательств, и Ник с радостью делился секретами своего мастерства.

Кому-то поправил таз, кому-то атлант, рассказал о правильном питании и пользе утренней суставной зарядки. После окончания мастер-класса первые два дня правок оказались расписаны от и до.

По опыту Ник знал, что уже к послезавтра все его расписание будет забито до воскресенья, и что заявленные два-три дня на акклиматизацию окажутся также плотно расписаны.

Цена правки была достаточно высока, но это была плата за здоровье, за решение работать над собой и менять себя. Ведь только отдавая, человек получает что-то взамен. Причём, работало это и в обратную сторону.

Ник не дурил людей, как многие его коллеги, он действительно правил скелет, следуя простому принципу: «Если делаешь, то делай на совесть». Ник не занимался созданием личного бренда, не вкладывал деньги в таргетированную рекламу. Он просто приезжал в новый город с целью помочь новым людям. А те, на себе ощутив поразительный эффект его левой пятки, приглашали своих друзей и знакомых.

Ник давал людям ценность, получая взамен деньги. Люди получали ценность, отдавая взамен деньги. Да даже необязательно деньги. Например, одна молодая семейная пара стеснительно предложила в качестве оплаты мёд и кедровые орехи. И Ник провел им полноценную правку, не халтуря и не делая себе скидок из-за заниженной в три раза оплаты.

Ближе к вечеру, когда мастер-класс закончился и народ разошелся, Ник поправил Колю, и они поехали к нему домой. Его русский друг ни в какую не соглашался отвести американского костоправа в гостиницу.

Да Ник, честно говоря, не особо и противился. Ему было интересно посмотреть на Колину жену и детей.

— А знаешь, что Ник? — протянул Коля, несясь по широким улицам Москвы. — Мне тут по блату предложили на Эльбрус сходить, айда с нами? На всё про всё от недели до десяти дней. В зависимости от погодных условий. Самое удобное, что ничего покупать не нужно. Все оборудование прямо на месте можно взять в аренду.

— Спасибо, но нет, — вежливо отказался костоправ. — В горах холодно. Мне и Аляски хватило, чтобы составить о них выступление.

— Представление, — автоматически поправил его Коля. — Ну смотри сам.

Потом было знакомство с Ксенией — женой Николая, и с их маленькими детьми. Причем Котя произвел полный фурор. Его гладили, обнимали и тискали, но кот стоически терпел внимание детей, изредка бросая на Ника укоризненные взгляды.

Следом был ужин, ничуть не уступающий по вкусу обеду в Раде, и долгожданный сон без кошмаров.

Пожалуй, эта неделя была в жизни Ника если не лучшей, то точно одной из. С утра до обеда он занимался правкой, в обед гулял в парке и по набережной, после обеда снова правил и вечером отправлялся смотреть Москву.

Её шикарные храмы и церкви, где пахло ладаном и всепрощением. Её картинные галереи и музей, чьи произведения искусства цепляли душу, лучше магнита удерживая взгляд. Сталинские высотки, чья история создания поразила Ника до глубины души. ВДНХ, с его удивительным фонтаном и гостевыми домами-храмами бывших республик зловещего СССР. Зоопарк, который ничуть не уступал Нью-Йоркскому. МГУ, расположенный на Воробьевых горах, где ощущалась манящая атмосфера студенчества, до боли напоминающая кампусы MIT (прим. автора: Массачусетский технологический институт). Большой и Малый театр, после посещения которых Ник вышел какой-то… внутренне одухотворенный и… задумчивый.

Но больше всего Ника впечатлило Московское метро. Некоторые станции представляли из себя самое настоящее произведение искусств. Некоторые рассказывали об истории Великой Войны, с которой пришлось столкнуться этой стране и всему миру. Некоторые показывали жизнь советского народа в бронзовых скульптурах. Разноцветные витражи, отражающие счастливую жизнь. Колонны и арки, гипсовая лепнина на потолках. Гигантские фарфоровые барельефы…

Ник даже отменил все правки в какой-то из дней и просто ездил по метро, любуясь красивыми станциями.

В тот день ему показалось, что он стал лучше понимать своих родителей. Их тягу не просто к комфорту и достатку, но, прежде всего к прекрасному. Тяжело не стать романтиком, будучи с детства окружённым такой красотой.

И русские, несмотря на свой внешний мрачный вид, с удовольствием и гордостью отвечали на вопросы Ника, касающиеся той или иной станции. Казалось, каждый человек знает историю своей страны и гордится ей. Больше всего его поразило, что ему не просто объясняли сцены из произведений на станции Достоевская, но рекомендовали прочитать книгу и сходить в театр на данную постановку.

Ник был поражен.