За Порог

— Спасибо, Коля, — поблагодарил товарища Ник и чувствуя, повисший в воздухе вопрос, добавил. — При встрече расскажу.

— Жду, — хмыкнул Николай.

«Хороший все-таки человек Коля, — подумал Ник, убирая телефон и доставая из кармана бумажник.

— Это вам, — он протянул водителю пятьсот рублей, — чтобы точно успели.

— Не вопрос, шеф! — тут же повеселел таксист и утопил педаль газа в пол.

До Шереметьево они добрались за девятнадцать минут, и все это время Ник сравнивал себя с «проповедником», которого они встретили неделю назад. Ведь он сейчас тоже, по сути, бежал. Причём неважно от чего — от эфемерной воронки, которая может быть плодом его кошмаров и фантазий, или же от своих страхов.

— Спасибо, — поблагодарил водителя Коля, подтверждая оплату такси через приложение.

— Удачного полёта! — отозвался довольный таксист.

Ник поправил переноску с Котей и направился ко входу в аэропорт. Нужную стойку регистрации он нашел практически сразу и, предъявив строгой девушке все документы на Котю, прошел паспортный контроль.

— Давай рассказывай, что такое произошло, отчего ты вдруг поменял своё решение! — с ходу взял быка за рога Николай.

— Кошмар приснился, — неохотно протянул Ник, с трудом подавляя в себе желание оглянуться. — Думал хоть здесь месяц спокойно поживу, но с каждым разом она находит меня всё быстрее.

— Кто она? — нахмурился Коля. — Если ты про Вику и про сегодняшний ужин, то…

— Она — это воронка, — перебил своего русского друга Ник. — Чёртова воронка, Николай!

— Тише-тише, — успокоительно протянул Коля, утягивая Ника за собой. — Пошли на посадку! По пути всё расскажешь.

— Нечего рассказывать, — недовольно буркнул Ник, разозлившийся сам на себя из-за того, что на время потерял контроль. — Просто я трус!

— Сходим в горы — развеемся, — неуверенно предложил Коля, не зная, что сказать.

— Да какие горы, — раздраженно махнул рукой Ник, отчего переноска с Котей чуть не свалилась с его плеча, а сам кот недовольно мявкнул. — Был я в этих горах! Холодно, потно, грязно!

— Тогда зачем…

— Сменить геолокацию, — вздохнул Ник. — Пока ты будешь штурмовать Эверест, я с удовольствием изучу местные достопримечательности.

— Эльбрус, — ошарашенно поправил его Коля. — Ну смотри сам…

— Да не переживай за меня, — выдохнул почти что успокоившийся Ник. — Просто меня как будто что-то задёрнуло…

— Дёрнуло, — поправил его Коля. — Ладно, пойдем познакомлю тебя с ребятами.

— Погоди, мне кота надо сдать.

— Моришь, что ли? — усмехнулся Николай, — тебя же уже пропустили через паспортный контроль, плюс я сразу оплатил провоз нестандартного багажа. Поставишь его перед собой и нормально, главное в салон не выпускать и не кормить.

— Спасибо! — с чувством произнес Ник.

— Да без проблем, — хмыкнул Коля. — Поверь, перелёт до Минеральных Вод — это ерунда по сравнению с тем, что ты не придешь сегодня на ужин.

— Семён Семёнович поймет, — неуверенно возразил Ник.

— Дед-то поймет, — не стал спорить Коля, — хоть и не оценит. А вот Вика…

— Точно! — Ник хлопнул себя по лбу. — Вика…

С этой рыжей русской девчонкой у него, с одной стороны, были связаны не самые приятные воспоминания, но с другой, когда она была рядом, сердце начинало стучать быстрей, а сам Ник начинал вести себя как какой-то подросток!

— Помнишь, что было в Калифорнии, когда ты перенёс правку с утра на после обеда потому, что захотел покататься со мной на сёрфинге? — добил его Коля. — А ведь тогда вы ещё даже не были знакомы!

Невозмутимость Ника дала трещину, и он скривился словно съел целый лимон. Ник никогда не жаловался на память и хорошо помнил, какую сцену в тот раз устроила эта русская амазонка.

* * *

Тогда, в Калифорнии, он с нетерпением ждал встречи со своим русским пен-френдом (прим автора: pen friend — друг по переписке), который путешествовал на круизном лайнере по своим бизнес-делам. Несмотря на то, что Ник родился в Арканзасе и считал себя стопроцентным американцем, родители настояли на изучении русского — как же, язык предков! и испанского — что в общем-то, если собирался и дальше жить в штатах, было логично.

Отец Ника еще мечтал, чтобы его сын свободно владел французским, но по мнению парня это был перебор. Где ему понадобится этот «язык любви»? В Париже? В Квебеке? И стоило ради этого тратить годы на его изучение?

Да и вообще, Ник и русский с испанским не горел желанием учить. Что тогда, что сейчас, он считал, что весь мир говорит на английском, а следовательно, зачем забивать себе голову лишними вещами?

Став постарше, он остался при своем мнении, вот только пришел к выводу, что единственный язык, который стоит сейчас изучать — это китайский. Очень уж сильно поднялись эти капиталистические коммунисты за последние двадцать лет.

Но в детстве его мнения никто не спрашивал. Мама говорила с ним исключительно на русском, а в школе попался строгий учитель испанского. В результате Ник свободно говорил на русском и испанском и все также собирался начать учить китайский. Когда-нибудь потом.

На этой почве их и свели с Николаем.