За порогом вражды

Пауки-«нахлебники» и особо ловкие хитрецы

В душных дождевых лесах Южной Азии и Индонезии на болотах и по берегам мелких водоемов растет насекомоядное растение лиана непентес. Черешки некоторых его листьев превратились в глубокие кувшинчики с приоткрытой крышечкой-листом. У большинства видов непентеса высота кувшинчиков 10–15 см. На Борнео же встречаются формы с высотой кувшинчика до 50 см! У одних видов по его желтовато-зеленоватому фону разбросаны яркие цветные пятна и полосы, а края устья ярко и контрастно оторочены, у других большая часть кувшинчика окрашена в пурпурный цвет. Издали такие изумительно красивые сосуды выглядят совсем как цветок какой-нибудь чудо-орхидеи. Но это всего лишь ловушки для насекомых. Снаружи по их стенкам сочится соблазнительный нектар, а изнутри разит гнилым мясом перевариваемых жертв.

Идея ловушки воплощена в кувшинчике с поразительным совершенством. Неосторожное насекомое, привлекаемое яркой окраской и нектаром, источаемым «медовыми устами» — устьем и крышечкой, садится на край кувшинчика и, ползая по нему, легко соскальзывает по словно натертой воском отвесной внутренней стенке в скопившуюся на дне жидкость. Из кувшинчика нет возврата. Выбраться оттуда насекомому не позволяют многочисленные, направленные вниз шипы и жесткие волоски. У некоторых видов непентеса края кувшинчика образованы винтообразно скрученными и сверху очень скользкими шипами. Стоит чуть-чуть «оступиться», как их острые лопатки уже не позволяют насекомому подняться на прежнее место.

На дне кувшинчика выделяется настоящий пищеварительный сок. Он состоит из смеси органических кислот и ферментов, необходимых для расщепления белков, жиров и углеводов. Недавно биохимики пришли к выводу, что по набору ферментов сок непентеса ничем не отличается от желудочного сока человека. А скапливается его столько, что он наполняет кувшинчик на одну треть или даже наполовину. Между прочим, эту кисловатую освежающую жидкость с большой охотой пьют орангутанги.

Но нас интересуют сейчас не ловчие возможности кувшинчатого растения, а то, что и у него есть среди членистоногих «нахлебники». У входа в кувшинчик часто поселяются два вида пауков, чтобы охотиться на прилетающих насекомых. Вот один из них, упершись шестью ногами в боковые стенки кувшинчика, ловко ловит свободной передней парой тех, что, не удержавшись, падают на дно. Если же он почему-либо допустит промашку, то без малейших колебаний ныряет за своей жертвой прямо в сок. Это проходит для него совершенно безнаказанно. Затем он тут же выбирается наружу и принимается за завтрак. Остается неясным, есть ли все же какая-нибудь польза растению от столь бесцеремонного «нахлебника».

Некоторые мухи ухитряются даже размножаться внутри кувшинчика. Их яйцам и личинкам нипочем пищеварительный сок непентеса. Живут они тоже за счет разлагающихся трупов насекомых, пойманных растением. Среди них особенно интересна одна муха — саркофага. Благодаря острым коготкам своих лапок, цепляющимся за шипы, она уверенно карабкается по гладким стенкам, как альпинист по отвесным скалам. На этих мух охотится паук другого вида.

Растений, подобных непентесу, довольно много, и они широко распространены в тропиках Старого и Нового Света.

Росянки считаются типичными представителями насекомоядных растений, ловящих насекомых с помощью клейкого сока. Во Флориде произрастает особая росянка рода дрозера, выделяющая жидкость, липкую, как канцелярский клей. Казалось бы, какие у нее могут быть «нахлебники»! И все же одно насекомое сумело перехитрить коварную липучку.

Американским энтомологам, напавшим на следы периодического появления в дрозере какого-то существа, остающегося при этом живым и невредимым, долго не удавалось обнаружить самого храбреца, отваживающегося на столь рискованные рейды. Пришлось взять несколько дрозер в лабораторию и установить за ними круглосуточное наблюдение. Что же выяснилось? Им оказалась гусеница бабочки трихоптилус длиной всего в один миллиметр.

Гусеницы, спавшие днем в укромных местах на листьях и ветвях дрозеры, в полночь, когда растение, переваривая дневную добычу, впадало в оцепенение, выползали ужинать. Неторопливо и с большой осторожностью, обходя липкие участки, пробирались они между основаниями щетинок. Задень гусеница за одну из них, спящее растение тут же проснулось бы и пригвоздило дерзкого «червяка» к месту, выпустив на него изрядную порцию «клея». Но маленькие хитрецы подгрызают щетинки у самого основания и валят их от себя, как лесорубы деревья. Здесь, на обезвреженных участках, они находят пойманную дрозерой, но еще не переваренную добычу. Гусеницы проникают в тела еще живых жуков и выедают их внутренности. С восходом солнца, насытившись, они возвращаются по уже проложенному пути в свои дневные пристанища.