За последним порогом. Академиум

— То есть в засаде будет самое большое пятеро, — прикинул я. — И то, если сам Хаджарат пойдёт. А чем Хаджарат вообще занимается?

— Он мне не докладывает, — пожал плечами Едги. — Вроде товары через границу возит. И ещё шептались, что он временами людей на юг продаёт.

— Контрабандист и работорговец. Понятно. Ещё что-нибудь можешь сказать?

— Ещё те, кто с ним ссорится, вскоре куда-то пропадают.

— Не наш случай, — покачал головой я. — Ну ладно, с Хаджаратом всё ясно. Ты сказал, что до развилки ведёт несколько троп. Перечисли их.

— Есть южная тропа, длинная, но лёгкая. В основном по ней ходят. Есть вдоль речки тропа, тоже длинная и лёгкая, но там кабанов много, и медведи часто встречаются. Но сейчас кабан мирный, и у медведя еды хватает, так что можно и там идти. Если девки у тебя смелые. И ещё есть тропа кривого Шармата, через перевал. Короткая, но сложная, ишак с трудом пройдёт.

— Нас как хотел вести?

— Южной тропой собирался.

Я чувствовал, что он говорит правду, да и вообще не ощущалось в нём ничего подозрительного.

— Веди вдоль речки, посмотрим на ваших медведей. Сколько там идти?

— Как твои девки пойдут. Тропа-то лёгкая, я по ней за день легко пятнадцать вёрст сделаю. А с ними… — Он окинул критическим взглядом наших девушек — опытными путешественницами они и в самом деле не выглядели. — Ну может вёрст восемь выйдет. Тогда за три дня должны дойти. Люди Хаджарата нас обгонят, даже не сомневайся.

Вот так мы и шли весь день самой длинной тропой, постепенно забираясь всё выше. Пальмы и кипарисы побережья давно сменились хвойными, но тропа оставалась неплохой — неровной и усыпанной камнями, но без экстремальных трюков вроде хождения по узкому уступу над пропастью. Впрочем, и без этого путь был довольно утомительным. К вечеру наши подопечные едва тащились и при каждой удобной возможности норовили упасть на землю. Но несмотря на полное отсутствие опыта горных походов, до самого вечера мы шли без всяких происшествий. Ни кабанов, ни медведей мы так и не встретили.

— Останавливаемся здесь, — объявил я, увидев наконец подходящую лужайку. — Пока лагерь не разобьём, никому не ложиться и не садиться.

Ремесленники с алхимичками душераздирающе застонали. Боевики после года занятий у Генриха держались не в пример лучше. Лида тоже не жаловалась, хотя было заметно, что она устала не меньше ремесленников, и я окончательно убедился, что она потомственная дворянка — дворянских отпрысков с раннего детства отучают от нытья и требуют держать лицо в любых обстоятельствах. Мне стало немного легче — по крайней мере, хоть с одной из этой публики хлопот не будет, и хорошо, что это лекарка. Паникующая лекарка — это не то, что я хотел бы видеть в опасной экспедиции.

Пока подопечные, переругиваясь между собой и громко жалуясь, собирали хворост и ставили палатки, наши девушки занялись ужином.

— Вы гражданских привлекайте, — посоветовал я. — Не забывайте, что наша задача — охрана, хозяйственными работами мы вообще заниматься не должны.

— У меня меньше сил уйдёт, если я сама всё сделаю, чем если буду этих пинать, — недовольно отозвалась Ленка и добавила с презрением: — Мещане…

Иван дёрнулся было что-то сказать, но смолчал. Неужели начинает понемногу перевоспитываться?

Ночь прошла неспокойно. Когда уже полностью стемнело и все давно заснули, совсем рядом послышался мощное рычание. Все тут же проснулись и начали в панике выскакивать из палаток. Одна из алхимичек с перепугу ломанулась в лес, но Ленка, которая как раз дежурила в это время, быстро перехватила её, и пинками погнала обратно к костру. Едги тоже вылез и сейчас веселился, наблюдая за суматохой. Я просканировал окрестности.

— Он уже уходит, Кеннер, — сказала Ленка. — Он просто предупредил. Мы ему не понравились.

— Барс? — спросил я Едги.

— Барс, — кивнул тот в ответ. — Они в это время не нападают.

Успокаивались долго. Городские жители внезапно осознали, что они находятся в диком лесу, по которому свободно гуляют страшные хищники. В результате наутро все встали невыспавшимися и раздражёнными, и второй день пути для всех оказался тяжелее первого. К счастью, следующая ночь прошла спокойно, и до самой развилки больше приключений не было.

— Это и есть развилка, — Едги остановился и показал рукой в ущелье. — Вам туда. Идите прямо, тут некуда сворачивать, не заблудитесь. Пещеру узнаете сразу, там над ней такой красный камень нависает. Дорогу обратно найдёшь сам?

— Найду.

Я оставлял маркерные конструкты примерно через каждые пятьдесят саженей, так что дорога обратно никаких проблем у нас вызвать не могла. Я расплатился с проводником, и когда убедился, что он действительно ушёл, подошёл к нашей группе, немедленно воспользовавшейся случаем устроить незапланированный привал.

— Алина, ты не хочешь покомандовать? — спросил я.