За пределами официальных хроник

Бухарест… Сразу вспомнились мощеные тротуары с лужами, отражающими массивные нависшие дома, нахохлившиеся голуби, запах свежего хлеба, сырости и тумана.

Эван Каспари… Что ж, рано или поздно это должно было случиться. И все равно это слишком… Слишком неожиданно, слишком рискованно, слишком неотвратимо.

Я потерял его на какое-то время — Орден все-таки не всесилен — и нашел практически под боком. Черт… Всего два дня назад я спокойно спал, насколько вообще возможно спокойно спать в моем положении. Скромный трудяга, книжный червь — Адам Пирсон, занявший свою невзрачную нишу среди прочих рядовых Наблюдателей. Конечно, кое-кто считал, что я зря протираю штаны в поисках мифического «Митоса», вместо того чтобы заниматься настоящим делом. Но таких были единицы, и они охотно мирились со сложившимся положением дел, пока я время от времени подбрасывал им информацию о «потерявшихся» объектах, случайно попавших в диапазон моих исследований. Так что мы вместе посмеивались над их шутками за бутылочкой пива, я слушал байки о сверхкрутизне полевых Стражей, а на следующий день кто-то из них вряд ли помнил, как точно меня зовут. К тому же Дон Зельцер с его идеей о базе данных оказался очень кстати, хороший человек плюс еще один повод быть полезным не высовываясь.

В итоге пока все складывалось достаточно гладко. До позавчерашнего дня. Позавчера в поединке лишился головы некий Фриц Штольберг, ведущей его Наблюдательнице удалось узнать имя победителя — Эван Каспари. Фото прилагалось. В последний раз его видели во время I Мировой в Бельгии.

Фотография вышла не слишком удачной, но сомнений быть не могло, с экрана стоя вполоборота победно скалился Каспиан. Что ж, здравствуй, брат. Сначала я просто хотел закрыть отчет, но что-то меня удержало. Что-то в выражении его лица было таким знакомым — эта хищная усмешка уверенного в себе зверя, вспомнить которую могут очень немногие. Просто потому, что мало кто из них оставался в живых после того, как ее увидел. Я знал, что она значила — Каспиан был сыт и доволен, он занимался своим любимым делом. Убивал.

Конечно, он убивал и раньше, все эти три тысячи лет он вряд ли оставался примерным мальчиком. Было время, когда мне удавалось убедить себя, что он давно встретил кого-нибудь сильнее, и одним Бессмертным маньяком на земле стало меньше. Но моим надежды, как выяснилось, так и не оправдались. Удивительно, но Всадники умудрились выжить на протяжении веков. Все четверо.