За Пределом

– Я постоянно возвращаюсь к вопросу нашей командировки сюда. На основе увиденного и услышанного возникает подозрение, что Эреб не дал нам максимум информации, которой владел, а ограничился несколькими советами по контактам. Аид при встрече пообещал разобраться в этом вопросе, только после консультаций с советом. Подозреваю, Аид также не сказал многое из того, что ему было известно. Харон сетовал на то, что некого стало переправлять, хотя должен знать истинную причину. Это похоже на сговор по утайке важных сведений. Если это сговор, то против кого? Не хотят ли нас пустить по ложному пути? Гермес не смог убедительно ответить о дворцовом заговоре, а я думаю, что он существует.

– А мне показалось, что Гермес ожидал нас и хорошо подготовился к разговору. Ведь, по сути, он нам ничего такого, что мы могли бы узнать от других, не сказал. Единственно, указал на пещеру, о которой ни Аид, ни Минос не проронили ни слова, хотя именно они должны были первыми информировать нас о ней. Получается, что нас направляют по пути, который предопределён. Тогда почему сразу не сказать, мол, идите туда-то и принесите то-то. Это похоже на наше блуждание в Эфире с небольшими отличиями. Помнишь, Эреб сказал о каких-то наших способностях, которые превосходят божественные? Может быть, они выжидают момент, когда способности проявятся?

– Знаешь, Эмми, я не склонен считать всех заговорщиками, но согласен с тем, что от нас чего-то ждут. Ещё один аспект. Не являемся ли мы тем артефактом, который нужен Крону для реализации его плана? Тогда вполне объяснимо, что нас направляют к нему под видом поисков. Остаётся выяснить, кому это надо и каким оружием мы обладаем.

– Надо расширять круг знакомств с местным чиновничеством. Кто-нибудь обязательно подскажет верное решение или намекнёт о нашей роли в этой игре, – задумчиво сказала Эмми.

– Тогда идём к Гекате. Заодно узнаем о реинкарнаторе, – предложил я.

– Мы не спросили у Аида, где её искать. Может, вернёмся к Гермесу и узнаем?

Увлечённые разговором, мы довольно далеко отошли от дома Гермеса, так что нам пришлось возвращаться. Но дверь оказалась закрыта и на зов никто не отвечал.

– Что будем делать? – спросила Эмми.

– Думаю, надо молча войти, – ответил я, – мы видим наши призраки и персонифицируем их как реальных людей, но по сути мы микрочастицы, которые окружающие не видят, пока не подадим голос. Помнишь, Эреб сказал, что есть всего несколько мест, где нас можно увидеть молчащими. Так что давай смело продвигаться в дом через щель под дверью. И главное – ни звука.

Попасть в закрытый дом оказалось плёвым делом. В доме никого не наблюдалось, но интуиция подсказывала, что требуется более детально осмотреться. В знакомом интерьере появилось незначительное изменение: статуя Афины (я не встречал такой в каталогах, может быть, работы Поликлета) была как бы подсвечена изнутри. Осмотрев статую, я не заметил ничего подозрительного, но на стене за ней лёгким контуром проступала карта незнакомой местности. Пожалуй, это портал в другой мир, подумал я. По виду Эмми, с интересом разглядывавшей стену, понял, что у неё сложилось то же мнение. Выбравшись из дома, мы решили обсудить увиденное.

– Кажется, там вход как у Эреба, – произнесла Эмми, едва мы удалились от дворца Гермеса.

– И я так думаю. Вот только куда он ведёт? – ответил я, и добавил: – Может, на Олимп?

– А вдруг за каждой статуей свой вход? В разные локации того или иного царства.

– Вполне возможно, но мы не имеем права экспериментировать. Пока не имеем, – добавил я.

– Я обязательно задам наводящий вопрос Гермесу, если мы его ещё раз встретим. Так, что дальше?

– Придётся вернуться к Аиду, – ответил я, и мы пошли в сторону оливковой рощи.

Подойдя к дому Аида, мы столкнулись с той же проблемой, что и у Гермеса, – дверь была заперта и не реагировала на наши громкие мольбы.

– Давай пройдём сквозь дверь, – предложила Эмми, – Эреб советовал представить проход и входить. Может, так и поступим?

– А вдруг нам просто не хотят открывать? Я бы не стал торопиться. К тому же Аид – царь, а к царям без приглашения не ходят. Давай пока поболтаем о музыке, – пошутил я.

– Великолепная мысль! Почему она не посещала нас раньше? – восхитилась Эмми. – Ты говорил о «Пинк Флойд». А какую музыку ты бы предпочёл в интимной обстановке?

– Сложный вопрос. Всё зависит от места и настроения, но в большинстве случаев я предпочитаю тишину. Шёпот, звук дыхания, шелест одежды в интимные моменты гораздо красочнее, чем любые звуки, издаваемые музыкантами, – немного сконфуженно ответил я.

– О! Да ты сексуальный гурман! Тогда расскажи про освещение, – игриво засмеялась Эмми.

– Тебя унесло течение, – с укором сказал я, – мы же о музыке говорим.

– Музыка всегда была прелюдией. Она расслабляет или возбуждает, побуждает, пробуждает и растворяет. Все эти глаголы также можно применить к интиму. Не так ли?

– Ты, безусловно, права, но эта тема сейчас не совсем актуальна. Мы вернёмся к ней, когда получим тела в благодарность за нашу «адову работёнку», – мечтательно отреагировал я.