За пригоршню астрала

Кровь прилила к голове, словно герою показали женскую точеную ножку в бордельных кружевах. Стас легко поднялся, вжал голову в плечи… И прозевал мощнейший удар в челюсть. Скульптуры голых Дионисов пустились в пляс с вырядившимися в ажурное белье скульптурами муз. И Стерлигов упал на спину где-то далеко от Игоря, скрипящего кожей пальто садомазохистского цвета, чуть ли не под самые ноги мраморному Силену Марсию.

— Мое число — два, мне нравится быть вторым, и я люблю повторять, — прокомментировал положение Стаса Игорь.

И хотя голова гудела колоколом, а рот наполнился соленым, словно слизнул капельку пота с ложбинки на бархатной шее партнерши, Стас снова оказался на ногах.

До Игоря было не меньше двух метров. Игорь, презрительно ухмыляясь, одергивал смокинг под пальто, потирал кулак и прикидывал — стоит или не стоит еще разок врезать не к месту джентельменствующему неофиту. И Стас понял, что ему врежут еще разок. И в подобной ситуации был только один выход.

А Светлана, чувствуя, как хищно в нее вцепилась бандерша этого бардака, посчитала, что момент настал. Свободную руку девушка (она надеялась, незаметно) отправила в сумочку за спасительным конвертом. И, черт побери, все в сумочке вплоть до заколки сохранилось на месте, а вот конверт как сквозь землю…

— Так ведаешь ли, зачем ты здесь? — заиграло мускусным фламенко сопрано дамы, и она то ли подтолкнула Светлану вперед, то ли передала с рук на руки ассистентам.

И теперь уже они справа и слева цепко держали девушку. Но тем не менее не сводили глаз с прелестей скульптуры. Светлана рванулась лебедицей из когтей коршуна, потому что дальше — черта. Потому что инстинкт приказал бежать без оглядки. И тогда дамочка с зелеными ногтями выхватила пистолет и нацелила девушке в лоб. И в маленькую дырочку за пленницей стал подглядывать ангел смерти-вуайерист. Но даже не угроза подкосила Светлану. Увы, она узнала пистолет, это была та самая «беретта», с которой Света ходила на Максима Максимовича и которую потом благоразумно (во всяком случае ей так казалось) зашвырнула в Фонтанку. И здесь глаза Светланы поменяли цвет с карего на ультрамариновый.

Удовлетворившись одолевшим Свету смирением, ассистент отпустил ее руку, кивнул Игорю. И они вдвоем удалились в следующий зал. Все время их отсутствия помощница, держа Свету, не сводила пылких глаз со скульптуры. А дамочка с зелеными ногтями, имея девушку на мушке, подозрительно косилась в сторону Стаса.

Сгинуть от пули экзальтированной особы в Эрмитаже планами Стерлигова не предусматривалось. Сделать ноги пока не светило — за одними дверьми оказавшийся ловким бойцом Игорь, за другими — Герасим. Да и Светку оставить здесь на растерзание психам не казалось гуманным поступком. Вот влип!

Игорь и ассистент вернулись, груженные вещами, которые здесь никак не ожидалось встретить. Высокая, в полчеловека, птичья клетка — внутри хлопали крыльями, ловя равновесие, семь легкомысленных волнистых попугайчиков. Баян в обтертом дерматиновом кожухе и зеброподобная внушительная сумка, задвинутая на молнию.

Игорь принял у дамы пистолет и, заняв позицию по правую руку от статуи, взял Свету и Стаса на мушку. Ассистент расчехлил баян, шаловливо пробежал пальцами по перламутровым кнопкам, как по пуговицам чужой ночной сорочки, выдавливая из инструмента первые зацеловывающие уши хриплые вздохи. И отрепетировано расстегнул мелодию «Прощание славянки». Взгляд он сфокусировал на Афродите, и больше не отводил, и, кажется, даже не мигал. А Стерлигов языком пересчитывал зубы — вроде бы на месте.

Стройная как розга ассистентка передвинула поближе к Венере клетку со жмурящимися на свечку попугайчиками, из сумки подала даме глиняный горшочек с черными крупными ягодами. Их пальцы на мгновение переплелись.

Пергаментные руки помощницы сновали плавно, как в индийском танце. Вернувшись к сумке, она достала вырезанный по окружности метр мятого, как утром простыни, холста, расстелила перед статуей и вынудила Свету на этот холст наступить. Снова вернулась к сумке и опять вернулась к замершей под прицелом Светлане. И накинула на ее плечи пеньюарно шуршащий накрахмаленный медицинский халат, длинный настолько, что полы его сложились в складку, скрыв каблуки.

Человеку свойственно оклематься. Стас неумышленно засмотрелся на влажный изгиб Светиного рта. Белое ей шло до еканья сердца. Стас разглядел пустынное марево в ультрамариновых глазах и отмел случайные плотские мысли. Не о том он сейчас фантазирует.

Светлана от бессилия впала как бы в наркозный сон. Что ей виделось, остальным было неведомо, но покорность девушки действовала на заговорщиков, как кокаин. Далеко запустив в клетку пятерню, дама поймала трепыхающуюся птичку и извлекла наружу. Держала дамочка попугайчика так, чтобы безымянным и большим пальцами направлять лапку с кривым слюдяным коготком. От усердия высунула мокрый кончик языка.