За Родину и Славу. Вторая война за Силезию (1744-1745)

И теперь, получив известие о новой опасности, Мария-Терезия сохраняла спокойствие. Положение её было несравнимо лучше, чем четыре года назад, когда король Фридрих пересёк границу Силезии. Тогда её казна была пуста, войска состояли из рекрутов, генералы были ненадёжны, а министры немощны и безвольны. Тогда, выступая на венгерском сейме с младенцем Иосифом на руках, она была подобна Деве Марии, молящей о защите от окружавших её врагов. И тогда она получила эту помощь. Сейчас всё было иначе. Три года испытаний закалили молодую королеву, придали мужества её солдатам и генералам. Теперь она была окружена опытными советниками и, видя возрождение прежнего величия Габсбургского дома, к ней вернулись союзники и друзья. Австрийский дипломат в Гааге был прав. Если бы Австрия смогла выдержать первый страшный удар, результаты войны не казались настолько очевидными, и при удачном ходе военных действий можно было бы рассчитывать на возвращение того, что прежде казалось безвозвратно потерянным – богатой Силезии. Выслушав выступление графа Дона, Мария-Терезия после совещания с министрами распорядилась составить ответ. В нём было заявлено, что прусский король уже в третий раз нарушает договор, а его заявление о бескорыстности данного предприятия, нацеленного лишь на оказание помощи обездоленному императору, насквозь фальшиво, так как он должен был получить богемские округа и оставшуюся у австрийцев часть Силезии. В доказательство, к этому документу была приложена сепаратная статья договора об Унии, касавшаяся уступки этих территорий. Адресатом данной публикации было германское общественное мнение, а цель – ещё более дискредитировать прусского короля и императора Карла VII.

Наряду с обращением к общественному мнению, австрийское министерство также обратилось к союзникам. После того, как субсидии, выплаченные морскими державами в предыдущем году, иссякли, Васнер в Лондоне весной 1744 года обратился за финансовой помощью к королю Георгу, заявив, что Австрия ради общего дела содержит в Германии, Нидерландах и Италии 170 000 солдат и не может одна нести связанные с этим издержки. Переговоры эти, вследствие затруднений союзников после неудачной кампании в Нидерландах, долгое время не приносили результата. Но когда в самый разгар наступления принца Карла Лотарингского через Рейн Васнер представил лорду Картерету меморандум, в котором были затребованы значительные средства для продолжения этого наступления, английский министр был вынужден дать согласие на выплату 150 000 фунтов стерлингов. После подписания субсидной конвенции, но перед её ратификацией, в Лондоне стало известно о вторжении короля Фридриха в Богемию и условия конвенции были изменены. Не имея возможности помочь войсками, Англия попыталась решить проблему помощи союзнику привычными финансовыми инструментами. Теперь из обещанных 150 000 фунтов Австрия должна была передать 50 000 фунтов Саксонии, а на остальные средства провести набор 40 000 солдат, из которых 20 000 выставить против Франции. Саксония обязалась выставить корпус в 20 000 человек и присоединить его к австрийской армии в Богемии[83]. Это вполне соответствовало австро-саксонскому договору, по расширенным условиям которого (13 мая 1744 года) король Август, в случае атаки на наследные земли, обязан был предоставить Марии-Терезии помощь в 20 000 человек[84]. Кроме того, граф Розенберг в Петербурге получил приказ просить императрицу Елизавету о поставке вспомогательного корпуса на основании договора 1726 года, впрочем, безрезультатно. В России ещё не забыли о «деле Ботты», а императрица Елизавета заявила, что не считает себя связанной обязательствами по этому договору с Австрией.