За русский народ!

В обмен на то, что гитлеровцы не стали принуждать Митрополита Сергия к автокефализации, они предложили ему возглавить «Православную миссию в освобожденных областях России» («Псковская духовная миссия») — эксперимент по возрождению церковной жизни, который был осуществлен на территории Ленинградской области и принес значительные результаты. Кроме возобновления церковной жизни и массового открытия храмов, на этой территории для ее жителей было установлено обязательное посещение церквей, а волостные и земские управы требовали от жителей справки об исповеди. Были проведены тысячи обрядов крещения детей и подростков, которые не были крещены при советской власти, а также проделана большая идеологическая работа по вовлечению молодежи в церковную жизнь489.

На территории Западной Украины около 50 % населения составляли греко — католики (униаты). Украинская греко — католическая церковь (УГКЦ) оказывала поздержку украинским националистам. Еще до начала войны греко — католический священник И. Грынёх стал капелланом украинского отряда «Нахтигаль», созданного в структуре вермахта.

При провозглашении «независимости» Украины 30 июня 1941 г., глава УГКЦ митрополит А. Шептицкий издал послание, в котором призвал народ поддержать «украинское правительство». Хотя деятельность ОУН формально не имела религиозной основы, эта организация не отказывалась от сотрудничества с УГКЦ и УАПЦ. Священники и прихожане этих церквей принимали прямое участие в оганизационном и морально — идейном обеспечении деятельности ОУН. В вооруженных формированиях ОУН полевое духовенство было в основном из числа священнослужителей УГКЦ490.

В своих интересах германское руководство использовало ислам. В Крыму гитлеровцы разрешили широкое открытие мечетей. В идеологической обработке мусульман гитлеровцам оказывал помощь Великий муфтий Иерусалима аль — Хусейни, который неоднократно посещал лагеря мусульманских легионеров, где выступал с призывами к священной войне против «неверных» в союзе с Германией. В мае 1943 г. за свою деятельность муфтий аль- Хусейни получил звание группенфюрера СС491.

Что касается положения католичества на оккупированной территории СССР, оно определялось мнением Розенберга и других идеологов германской политики о том, что католичество — это «главная опасность на востоке», поэтому Министерство «восточных территорий» пресекало деятельность католических миссионеров на оккупированной территории СССР492.

Таким образом, первый период войны характеризовался расколом Православной церкви на оккупированной территории СССР. Оккупационные власти, не поддерживая открыто ни одну из церковных организаций, стремились контролировать деятельность каждой из них. Всякая несанкционированная деятельность православных архиереев пресекалась. В целом, несмотря на восстановление реальной свободы вероисповедания, на оккупированных территориях СССР во многом были оставлены в силе советские антирелигиозные законы, в частности, было запрещено преподавание Закона Божьего в школах493. Противоречивость религиозной политики гитлеровцев доказывает и тот факт, что, стремясь расколоть Православную церковь, они в то же время в целях отрыва населения от коммунистической идеологии способствовали возрождению и распространению религии — от массового распространения икон494 до поддержки работы «Псковской духовной миссии».

Во второй период войны религиозная политика гитлеровцев определялась уже упомянутой установкой «Допускать, но не содействовать». На оккупированной территории в общей сложности было восстановлено более 40 % от дореволюционного количества церквей. По разным данным, их было от 7547 до 9400, а также почти 60 монастырей (45 на Украине, б в Белоруссии и 6–7 в РСФСР)495.

Новая политика советского руководства по отношению к Церкви проявилась и на оккупированной территории страны, где с 1943 г. советское командование и Московская патриархия перешли к согласованным действиям с целью расширить влияние на религиозную жизнь — в том числе путем распространения воззваний и обращений РПЦ. В результате в 1943–1944 гг. доля сторонников Московской патриархии среди клира оккупированных областей постоянно росла. Также многие сельские священники, в частности в Белоруссии, стали согласовывать свои действия с партизанами. Открывшиеся на оккупированной территории храмы превратились в центры русского национального самосознания, проявления патриотических чувств. Вокруг них сплотилась значительная часть населения. В докладной записке секретаря Курского обкома ВКП(б) по пропаганде, датированной апрелем

1943 г., отмечалось, что «попытка немцев использовать церкви для фашистской пропаганды встретила решительное сопротивление со стороны местного населения». В Белоруссии проповеди главы церковных сепаратистов архиепископа Филофея «с резкими выпадами против Советского Союза», а также его выступления в периодической печати «с антирусскими статьями» и подобные выступления по радио «вызывали у большинства верующих чувство раздражения и неудовольствия»496.