За секунду до взрыва

Испуганная сотрудница провела Дэггета к управляющему. Он был в одном из складов, и там кипела такая бурная деятельность, какую увидишь разве что в телерекламе. Управляющий долго не мог понять, о чем речь. Он был тощий, долговязый, лет за пятьдесят, с аэропортовской стрижкой и типичной аэропортовской улыбкой.

— Что вы тут мне байки заколачиваете! Никогда такого не слыхал.

— Единственное, о чем я вас прошу, — задержать самолет, пока я не переговорю со своим начальством.

— Ну, это можно, наверное.

— Можно или наверное? Вы что, не поняли, о чем я говорю?

— Послушайте, у меня ведь тоже есть начальство. Сначала я с ними должен связаться. И потом, я вообще-то не зануда, но сначала придется вас проверить. Не могу я так просто задержать вылет. Знаете, сколько раз на дню нам грозят бомбами? Да вы и представления не имеете.

— Да не угрожаю я вам. Это не пустая угроза. Я из ФБР. Я работаю с секретной информацией. И я вам говорю: этот самолет сейчас не полетит! Если понадобится, я сам его задержу.

— Знаешь что, приятель, давай лучше не будем. Ты хочешь показать, какой ты крутой, а я могу показать, какой я крутой. Хочешь? — Лицо его внезапно побагровело. Он ткнул Дэггета в грудь. Палец был как железный. — Пошли. Позвоним кое-куда.

Вот и попал в ловушку. Сам виноват. Если бы удалось сохранить спокойствие… Но как тут сохранишь спокойствие! Бежал-бежал, до седьмого пота, и вот на тебе!

— А как же самолет? Может, все-таки сначала задержите вылет, а потом пойдем звонить?

— Всему свое время, приятель. Всему свое время.

Глава сорок третья

Корт и представить себе не мог, как близок он был к провалу. Хотя дурные предчувствия появились уже с утра, когда из-за ветра пришлось отложить операцию. Потом оказалось, что у него была не совсем точная информация о времени вылета дневного рейса. На самом деле вылет был на полчаса раньше. Такие проколы ему всегда казались дурным знаком.

В отличие от прошлой диверсии на «Эм-Эйр-Экс-пресс»-64, куда он проник с такой легкостью и где в тот момент, кроме него, никого не было, здесь он попал в самое осиное гнездо. Все кипело и бурлило. С трейлеров выгружали мешки с почтой и переправляли в фюзеляжное отделение самолета, некоторые были полны до краев, другие полупустые. Подбежал еще один механик, в руках у него была металлическая кофеварка.

— Чертова машина, — запыхавшись, проговорил он, — опять сломалась. Посмотри, — обратился он к Корту, — сможешь что-нибудь сделать?

«О, да, — подумал Корт, — что-нибудь я наверняка смогу сделать». И он это сделал сразу же, как только попал в самолет. Первым делом вынул из сумки огнетушитель, прошел в кабину и там неожиданно столкнулся лицом к лицу с теми самыми людьми, которых собирался убить. Водя пальцами по бумаге, они выверяли данные, повторяя цифры друг за другом, как эхо. Сначала Корт остановился как вкопанный, замер от неожиданности. Потом вдруг понял, что они его не видят, занятые только своим делом. Он был для них невидимкой.

Он опустился на колено, держа огнетушитель в одной руке.

— Как там с кофеваркой? — спросил второй пилот, даже не взглянув на него. — Починил?

— Как раз этим и занимаюсь, — спокойно ответил Корт.

— Ну и что там? — спросил второй пилот.

Командир попросил его не отвлекаться, и они снова вернулись к своим цифрам, так что Корту не пришлось отвечать на этот вопрос.

Он разжал зажим и вытащил огнетушитель, а на его место положил свой, с детонатором Бернарда внутри. Часовой механизм был заранее установлен точно на то время, которое они определили на тренажере с Роджером Вардом, — сорок семь секунд. Все. Дело сделано. Больше от него ничего не требовалось. Главная прелесть бернардовского детонатора состояла в том, что его не требовалось подключать — ни переворачивать, ни трясти, ни шевелить. Летчики сами сделают это за него. Сначала изменят давление в кабине, потом поднимут машину носом вверх. В этот момент начнет действовать часовой механизм, газ вырвется наружу, и очень скоро все будет кончено. Корт уже ощущал сладкий вкус победы. Теперь он никак не мог решить лишь один вопрос — забрать ненужный огнетушитель или оставить?

Нерешительность — злейший враг любого исполнителя. Это Корт знал очень хорошо. Он запихнул огнетушитель в сумку и стал застегивать «молнию». В это время появился второй механик. Направился прямо к кофеварке. Неожиданно взглянул на Корта и остановился.

— Ты что, новенький?

Вопрос застал Корта врасплох. Уйти или остаться?

— Да, новенький, — ответил он, стараясь говорить без акцента.

— Угу, я так и подумал. — Парень протянул руку. — Рад познакомиться. Расс Кейн.

Корт крепко стиснул протянутую руку. Имя… Какое же имя назвать?.. Ничего не приходило в голову.

— Дэвид Данинг, — выпалил он, взглянув на фюзеляж.

— О, легко запомнить! — воскликнул механик. — Так же, как наш самолет.

— Рад познакомиться, — пробормотал Корт. И поспешил прочь. Пот лил с него градом.

Глава сорок четвертая

— Есть у вас соответствующая бумага? Какие-нибудь письменные пояснения? — спросил управляющий, оторвавшись от телефона.