За секунду до взрыва

У миссис Лори Слотер, заместительницы управляющего агентством, была орехово-коричневая кожа, тяжелая нижняя челюсть и большие серебряные серьги в ушах. Волосы, по-видимому, искусственно распрямленные, собраны на затылке в тугой пучок с металлической заколкой. На ней было платье слишком свободного покроя, отчего фигура казалась квадратной. Губы накрашены коричневой помадой. Она постоянно их облизывала. Нервничает, подумал Дэггет. Он старался снять напряжение как мог, даже мичиганскую куртку специально для этого надел. Не помогло.

Она смотрела на экран компьютера.

— Мистер Энтони взял машину напрокат в одном из наших пунктов в центре города. По сути дела, это скорее гараж для парковки. Он сделал заказ заранее, седьмого июля на двадцать первое августа. Сказал, что нужна машина средних размеров с четырьмя дверцами. От страховки отказался. За заказ заплатил кредитной картой «Виза».

— Кредитной картой?! Настоящей?! Обеспеченной?

— Да, вот это и есть самое интересное, мистер Дэггет. Двадцать второго августа он машину не вернул, и мы дали знать в полицию, что машина украдена. У нас это дело обычное. Они задали нам тот же вопрос. Обычно, когда крадут машину, как правило, выясняется, что кредитная карта тоже краденая. Но эта настоящая, обеспеченная кредитная карточка.

— Мне нужен номер, — почти задыхаясь от возбуждения, проговорил Дэггет.

— Он на бланке.

Дэггет переписал номер к себе в записную книжку.

— И еще, если можно, я бы хотел поговорить с человеком, который выдал ему машину.

Она набрала номер. Ногти у нее на пальцах были длинные, как когти, и выкрашены в ярко-розовый цвет.

— Вам надо поговорить с Джеймсом Маннингом, — сказала она через минуту. — Он как раз сейчас на дежурстве, заканчивает в четыре. Он ждет вас.

— Прекрасно.

— Хочу, однако, предупредить вас: у них там за неделю проходят десятки клиентов. Вряд ли он запомнил мистера Энтони.

Не хотел он поддаваться ее пессимизму.

— Посмотрим.

Однако через два часа ему пришлось признать, что она была права. Молодой парень, который выдавал машины, абсолютно ничего не помнил. Корт сумел и здесь остаться невидимкой. Дэггета вновь охватило отчаяние. Теперь единственной их надеждой была кредитная карта.

Шосвиц заехал за ним в отель за полчаса до начала игры. Он так и не переоделся.

— А мне очень нравится ваша куртка, — произнес он, как только вошел.

— Да, — гордо ответил Дэггет. — Первый класс!

На самом деле при взгляде на куртку в нем всколыхнулось столько воспоминаний! Другие люди, другое время. Совсем другие мечты и надежды.

Он взглянул на небо. Там шла борьба солнца с облаками. Переменная облачность, как передала бы служба погоды. Или переменная солнечность, подумал Дэггет. Смотря что в первую очередь бросается в глаза, когда смотришь на небо. Смотря какие у вас приоритеты. Как и во всем.

— Вы должны радоваться, я считаю, — сказал Шосвиц. — Сегодня вы здорово продвинулись вперед.

Вот, подумал Дэггет, все действительно зависит от того, как посмотреть. Этот человек видит голубое небо и не замечает облаков.

— Вы действительно так считаете? — спросил он.

— Мы нашли действующую кредитную карточку, сделали запрос в банк, и теперь нам дадут знать, как только он снова решит ее использовать. Я бы сказал, это немало. — Шосвиц крепко сжал свои тонкие бесцветные губы и кивнул как бы в подтверждение самому себе. — Для начала, черт возьми, это совсем немало. Во многих случаях у нас и этого не бывает. Обычно представления не имеешь, как подступиться к делу.

— Но мы упустили возможного свидетеля. Это плохо.

В другое время, при каком-нибудь другом расследовании, он бы, наверное, так не расстраивался. Но сейчас Палмэну не терпится засадить его за отчет о том взрыве, когда погиб Бэкман. Это займет не меньше недели, а то и две. И значит, все его расследования по поводу Бернарда и его детонаторов скорее всего положат под сукно. Одна мысль об этом приводила его в бешенство.

Стадион был похож на огромную «летающую тарелку». Туда направлялись толпы народа. Кепки, шапки. Воздушные шары. Как настоящий праздник. Однако Дэггет не думал о предстоящем матче, его мысли были о другом. Столько народа, столько глаз! Огромное количество людей. Они могли видеть его, но не знали об этом. Они могли бы сейчас помочь…

— Вы всегда такой невеселый? — спросил Шосвиц.

— Да-да, извините. Наверное, просто устал.

Они прошли на свои места. Игра еще не началась, но болельщики уже были на взводе.

— Ну как, с вами все в порядке?

— Спасибо, все нормально. Лучше некуда.

Больше всего на свете он не любил врать.

Дождь барабанил по стеклам. Дэггет сидел в номере и разговаривал по телефону с Макалистером. Тот начал, даже не представившись, как только услышал в трубке голос Дэггета: