За секунду до взрыва

— Если честно, сейчас не очень. Слишком много клиентов, времени не хватает. Вы же видели, что там делается. И вот так каждый день. Кроме того, между нами, наши рабочие не слишком-то заинтересованы. Вы меня понимаете?

Дэггет поднял трубку. Машину следовало немедленно переправить в специальный гараж, где сотрудники полиции могли бы ее осмотреть как полагается.

— Это ведь как-то связано с катастрофой, да? — спросил Батс. — Хреновая штука. Мы все из-за этого погорели. Вы бы видели, сколько у нас было отказов сегодня утром. Я вам скажу: бизнес страдает от любого дерьмового несчастного случая. Все такие суеверные, особенно когда дело касается самолетов. — Тут вдруг глаза его округлились, и он воскликнул: — Или вы хотите сказать, что это не был несчастный случай?! Поэтому, что ли, вы сюда и заявились?

Дэггет смерил его взглядом, прежде чем ответить.

— Официально я не имею права ничего комментировать. Неофициально же могу сказать, что любая помощь мне сейчас будет кстати.

— Будь я проклят! — воскликнул Батс, глаза его горели от возбуждения. — Опять эти проклятые арабы или что?

— Мистер Батс, — вопросом на вопрос ответил Дэггет, — а что означают вот эти буквы, вот в этом квадратике, где регистрируется возвращение машины?

Батс еще раз взглянул на распечатку.

— Машины берут и возвращают у багажного отделения. В основном мы работаем здесь, вне территории аэропорта. Но клиенты от «Экспресс» обслуживаются там, в аэропорту. Там они и забирают машины, туда их и возвращают. Вот о чем говорят эти буквы: что машина была взята от аэропорта и возвращена туда же. — Вдруг он хлопнул себя по лбу и воскликнул с юношеским энтузиазмом: — Черт! Держу пари, это вам будет интересно! — Он взглянул на часы. — Пошли скорее, может, еще успеем.

Дэггету почему-то это не понравилось.

— А в чем дело, мистер Батс?

— У нас были кое-какие проблемы на той нашей площадке, на территории аэропорта. Поэтому с полгода назад мы там поставили скрытую видеокамеру.

— Видеокамера?! — Мозг Дэггета лихорадочно заработал, просчитывая, какие открываются возможности.

— Дело в том, — встревоженно пробормотал Батс, бросая взгляд на часы, — что у этой штуки суточный цикл, двадцать четыре часа, точно так же, как у них там в аэропорту на входах и выходах.

— На входах в аэропорт?! — В следующий момент Дэггет уже был у двери: до него только сейчас дошло, как поймать таинственную Марианн Литл.

Утром во вторник, тридцатого августа, Дэггет направился в здание окружного федерального управления Лос-Анджелеса.

Лаборатория анализа аудиовизуальных средств ЛАРО занимала небольшую комнату без окон на шестом этаже. Насколько Дэггету было известно, лос-анджелесские специалисты считались лучшими в стране, так как Лос-Анджелес был центром видеотехники, не говоря уже о том, что практики у ЛАРО было более чем достаточно, учитывая то, что их видеотехника широко использовалась в борьбе с наркобизнесом.

В небольшой комнате было полно самой разнообразной видео- и телетехники. Многие из этих приборов Дэггет видел в первый раз. Здесь было так же прохладно, как и в компьютерном зале в центре «Данинг». Дэггету даже пришлось застегнуть рубашку на все пуговицы, так как знаменитую свою куртку он оставил в отеле.

Синтия Рамирез подъехала к нему на кресле-каталке. Крепко пожала руку. В темных глазах ее полыхало пламя, на губах играла хитроватая усмешка. При виде кресла-каталки Дэггет сразу подумал о Дункане. Господи, какая она хрупкая, эта Синтия Рамирез! Одни косточки. На ней был просторный свитер простой вязки, ноги укрыты покрывалом. Темные волосы убраны назад красной пластмассовой заколкой. Тоненькие хрупкие пальцы холодны как лед.

— Меня здесь называют Хрупкая, — проговорила она все с той же улыбкой.

— А меня — Мичиган, — ответил он, стараясь не раздавить эту ручонку.

— Вам это имя подходит. Не спрашивайте, почему.

Он воздержался от такого же замечания в ее адрес.

— Что это у вас? — Она указала на коробку с видеопленкой, которую он принес с собой.

— Говорят, вы лучший специалист по усилению видеоизображений.

— Хочу сразу предупредить, комплиментами вы ничего не добьетесь.

— Пленка черно-белая. Сплошные обрывы. Одна снята в гараже аэропорта, пятнадцать других мне дали на время; их снимала частная фирма, которая работает с видео по заказу ЛМА.

Она широко улыбнулась.

— Фирма Берни Шенкса. Он раньше работал у нас.

Дэггет кивнул.

— Да, мне уже об этом сказали. Он-то мне и помог с этими пленками. Без него пришлось бы несколько недель добиваться разрешения на их вынос.

Она перетащила коробку к себе на колени. Коробка была такая тяжелая, что могла бы перешибить эти хрупкие косточки. Если там вообще есть косточки под этим покрывалом, подумал Дэггет, снова вспомнив Дункана.

— Сплошные обрывы — значит, качество не очень хорошее. С них в первую очередь стирается окись.

— Вот поэтому-то я и пришел к вам. Мне нужно большое усиление.

Она повернула коляску к одному из приборов. Взглянула на него через плечо.

— Я ведь не волшебница.

— А вот мне говорили обратное.

Она улыбнулась.